Рюмки

Ты не лоза, а мы тебе не дети.
Ты не пастух, считающий овец.
Ты не отец, и нет в твоем завете
Ни уголка для загнанных сердец. -
Так я орал в церковные ворота
И бил ногами в запертую дверь;
- Уймись, дурак, - сказал мне строго кто-то,
Сверкнув зрачками в узенькую щель, -
Сейчас я позвоню - и будешь в клетке
Трезветь под бой ментовского дубья.
Луна катилась по еловой ветке
И вслед за ней катилась жизнь моя.

Я молча шел тропою от погоста,
Смеясь на звезды черного ручья.
И понял...

погрусти чуть-чуть со мной
погрусти немножечко
этой солнечной весной
под гитару с водочкой

погрусти и песню спой
про любовь проклятую
платье белое с фатой
для тебя сосватаю

ты о счастье помечтай
чем душа неволится
что просить у птичьих стай
на моей околице

и услышишь как поёт
о житухе уличной
не казённый небосвод
а струна в угрюмочной

дождик любит колею
ветерок распутицу
что по рюмкам разолью
то и в жизни сбудется

ходит небо по земле
и улыбкой радует
если водочка...

1
А к празднику ( Чтоб «оторваться»! ),
кой, накануне, должен быть,
уж гости начали съезжаться
( Об оной дате - да забыть?! ),
и кое-кто в господском доме
( по факту: жаждая в истоме )
привал нашли - в «святых местах»,
а кто-то жил - во флигелях,
ну, а другие, рангом ниже,
к приказчику ( Уж снизошли! ),
а третьи, с податью пришли,
к священнику, впустил чтоб, иже…,
а вот четвёртых, балаган,
жил у зажиточных крестьян…
2
Конюшни были ( Да сверх меры! )
полны дорожных лошадей,
где...

Что ж, друг, тогда и мне налей,
Я тоже выпью рюмку за друзей.
Немного их - я точно не сопьюсь)
И,знаешь,одиночества боюсь

Зачем вы, снежинки, друг с другом деретесь??
Вот вечер. Вот трасса. Вот Бог.
Вот луна.

Семижды будь проклята — Отъединенность…
Ей, суке, нас нравится!!…
разъединять…


Ах, друг мой…
Я знаю, ты вовсе не друг мой!
Но ты часть вселенной. Ты кровный мой брат.

Не рви телефоны.
Не прячься за рюмкой.
Мы снег. Нас всех сводят в торец ноября…


Кому-то порыв мой покажется вздорным…
Но мы лишь снежинки. Не надо войны!
И город пытается шпилем соборным
за высь удержаться...

Ты ушел сегодня… так внезапно,
Будто жизнь – какая то игра…
И теперь так страшно слово «Завтра»
И безмерно грустно – «а вчера»…

Неужель ему со мною было
Как то неуютно, тяжело?
Я его по своему любила,
В доме было сытно и тепло.

Помню, то что шел домой неспешно,
Что любил погреться у печи…
Помню, как сказала я с усмешкой,
«Тоже мне помощник… помолчи»…

Но ведь вроде жили тихо-мирно,
Он все в доме сделал хорошо
Вроде был всегда какой-то смирный,
А сегодня… вдруг…без слов ушел...

Я люблю вас Женщины!
Вы меня, тем более...
Я вас люблю за женственность,
Только. И не более...

Вы меня ласкаете,
Мятными улыбками.
А потом целуете,
Страшными ошибками...

Я люблю вас Женщины!
Только есть Одна!!!
Тихим, сонным вечером,
Мы с ней пьём до дна,

Чашу страсти пламенной,
Рюмку сладкой горечи.
Засыпаем утром,
С привкусами полночи...

А проснувшись в полдень,
Взглядами целуемся...
Нам сулят несчастья,
А мы не волнуемся!

Вы прекрасны, Женщины!
Я не гей, я...

Не дано, и не лезь ты к женщине-
Не хватай и не лапай ручищами!
И не место там поножовщине,
Уголовщине, матершинщине.

Без понятий и пьянство буйное
И застолье, что ядом пойное
Оттого и похмелье бурное,
Настроение в душе помойное…

Успокоишь себя распятием?
Или рюмкой в ночи заныканной…?
Понося все вокруг проклятием(!)
Пряча боль, как тряпьем затыканным.

Нет ума. Вылезает грубость,
Защищает хозяина пакостью.
Откровенная лезет тупость,
Пожалеть, призывая жалостью!

Ты...

Не всяк, поднявши рюмку, осознает,
что год грядущий – для него – итог
и пусть, покамест, праздник отмечает,
но жизнь включила счётчик-эпилог
и протянуть, по оной, лишь немного,
судьбе, в веселье данном, предстоит,
ведь за порогом, в жанре некролога,
коса, согбенной долей, ждёт и зрит…
и выбрав жертву ( А ведь их – в избытке!!! ),
она, как леса будто, санитар,
не сожалеет о каком-то там убытке,
пока – в излишках – есть живой навар,
из душ людских, в телесных оболочках,
что, без конца...

Корпел художник над холстом,
Задуман им был персонаж,
Дабы от злобных с блеском глаз,
С восторгом ахали потом.

Ища натуру, с ног он сбился.
И вдруг, нежданно, повезло.
Увидел, как на всех сердился,
Знакомый дворник за окном.

Вмиг пригласил его «на рюмку».
Тот, злобно: «Я три дня не пью!»
Ну а глаза – под стать задумке.
«Свой – я шедевр сотворю!»

Тогда на чай? Вот это можно!
Присел уютно на скамью...
Художник, хоть и осторожно –
«А, может, всё-таки, налью?»

«Ну, разве что...