Рыба

Я люблю тебя - город мой северный,
Я люблю тебя, шахты , снега,
Если был бы в тебе неуверенный,
То ни жил бы я здесь никогда.

Вот и ночь опустилась полярная,
Ведь зима счас стоит во дворе,
Здравствуй , ты – Воркута заполярная,
Здравствуй город зимой в декабре !


Счастливый Новый год !

Парки спят вечернею порою
И кусты заснеженные спят,
Ель в окне покрылась сединою
И стоит уж много лет подряд.

Новый год встречать у ёлки надо,
Дед мороза славить и гадать,
Принесёт он всем...

Нет, я всё-таки устаю
От ненужных своих страданий.
Не дано побывать в раю
Тому, кто живёт ожиданьем.
Я давно позабыла вкус
Этой сладкой и страстной свободы.
С ожиданием я дождусь
И тебя и у моря погоды.
Но ни счастья, ни радости крик
Не пронзит мою душу пустую.
В моём голосе странный хрип.
Он устал, он едва существует
И поёт уже только блюз.
Эта музыка для несчастных.
Только я неустанно бьюсь
Как рыба об лёд…напрасно.
Мы падаем снова вниз,
Оскорбляем друг друга...

Претерпел ломки, стал другим с нуля, ой-ля-ля
весело жить, сменив шкуру, пройти весеннюю
линьку, как рыба линь, плыть против течения,
лишиться круга общения, называть вещи свои-
ми именами, ну это так, между нами, не для по-
стороннего уха, человек (размер мухи)среднего
ума, подоплёка реальности, не испытал алчности
не алкал лишку, стимуляторы не употреблял,
был мал, да удал, смотрел вдаль, вокруг, не
испытал испуг, был у цели, (остался цел), себя
сохранил не икар, на лаврах не почил...

Для редактора,
озабоченного передовицей,
он никто, какой-то Джон Мильтон,
затерявшийся на литературной обочине.

Актриса глицериновую слезу
из-за него не проливала ни разу.

О нем хранит молчание
радио и телевещание.

Нет ни досье, ни файлов секретных.
Нет псевдонимов народу известных.

Никому не интересно
узнать его настоящее имя.

Жив ли он, мертв ли он,
не проверяет никто.

Возможно в чулане
детективы найдут его труп
с разбитым лицом,
с открытыми глазами...

На волнах морских воспеть она не в силах.
По лунной дорожке может подняться
Летучая Рыба.

Ушел в себя
Довольный спининг.
Рыба воооот такая!

Я сегодня молюсь гитарой…
Так молюсь,
что струны хрустят…

Жизнь свою – как альбом листаю…
В 54-ре листа…


Там: я суд на вершине правил…
Здесь: я тяжко катился вниз…

Столько вычеркнутых заглавий!…
Столько выдранных с корнем страниц!…


Небо в венах моих – не движется…
Исчезают из глаз – моря…

Что-то очень уж тонкая книжица!
Несолидная…
Но моя.


И пылится шпага Атосова,
позволяя Париж оболгать…

Я тоскую по всем — Отозванным
в бесконечность…
за облака…


Я...

Природы звериного слуха
Коснулся полночный покой,
Когда серебристое брюхо
Провисло над черной Окой.
Сопели зубатые в норах,
Подпаски храпели в кустах,
Солдаты, хранящие порох,
Клевали на энских постах...
И только презренная рыба,
Брыластый напыщенный сом,
Как некая гибкая глыба
Возникла в свеченье косом.
И долго внимали друг другу,
К сторонним делам не спеша,
Душа серебристого круга
И спящей планеты душа.
А в куче пахучих пеленок,
В лесной деревеньке Сычи,
Причастный всем...

«Мир имеет не одну, единственную историю, а
все какие только возможно» (заблуждение лож-
но? выходит, нет), электрон проходит в два от-
верстия сразу (волна, вот зараза), реальность ме-
няется по мере погружения, а роль художника не
отстать, а гений и не сможет этого сделать, по-
тому что ведом, и в этом прелесть,……………
сапфировых ступиц, и янтарных бус, яшмы и
изумрудов зелень, прозрачность кристалла,
(кварца), нефрита святость, почечной колики,
пронизывающая боль, клятость, камней...

Создание крепостей, кремлей, баррикад, одна
отрада, отвести душу, пройтись по великой сте-
не, что создавал из мыслей и чувств, тебе, пре-
небрёг, отдушиной, не воспользовался шлюзом,
сквозь, сквозь призму уныния и нищеты, сморя,
на мир, типа достоевского, обличая, красоту
ища, слезинку детскую, пресную воду, добра, и
спасения мира, всегда, выбрав кредо, для прод-
вижения, мнимо, открывая рот, как рыба, слов-
но выброшенный пилот, в стратосферу, (забыли
одеть скафандр, и (забыли...