Рой

Черные пятна кровиНа белом холодном полу.
Сдвинуты хмурые брови.
Злые морщины на лбу.
Мертвые пальцы сжимают
Тонкую, острую сталь.
Боль глаза закрывает,
Надевая смерти вуаль.
Темные-темные лужи
На белом-белом полу.
Встретились грешные души,
Дьявол ликует в Аду.
Не пройдет никогда панихида.
Вне кладбища крест возведут.
Дьявольский хохот ехидный
Прогремит, когда тело сожгут.
Никто не увидел записки,
Объясняющей смысл конца.
А на ней бессмертная фраза:
"Погибаю во имя Отца...

Была весна...
В душе же было мерзко.
Не знала просто девушка любви.И в голове роились мысли дерзко,
И рвали сердце бедной до крови.

По улицам бродила одиноко,
Пытаясь выяснить: что? как? и почему?
Царапав кожу, упускав, что больно,
Она боялась плакать на виду...

Хотелось плакать...
И кричать хотелось!
Хотелось вырваться с невидимых цепей,
Хотелось принца голубых кровей.
Нет...Просто принца...
...Одиноко ей...

Причину своих жизненных гонений
Искала часто девушка в себе...
И...

Пусть говорят! Пусть так! Я черный археолог?
Про комнату янтарную порою снится сон
Весь шар земной моей лопатою исколот:
Сегодня - гильз лишь горсть, мечте трезвонит в унисон…

Но ярким солнышком всегда мне светит завтра,
Конечно же, я верю, что когда-нибудь найду,
ХабАр, во тьме веков забытый Аргонавтом,
Ну в худшем случае , упавшую с небес звезду…

Мой путь в начале лишь, мой путь тернист и долог -
Ведет вперед, по траверзам тех фронтовых дорог,
Где «дед» и «прадед» слёту в...

Дайте мне ветром наполнить грудь.
Дайте разжать тиски.
Мне б зацепиться за что-нибудь,
Из того, что сверлит виски.

Часто меняет калейдоскоп
Слайды минувших лет.
Соткано прошлое из кусков
Из промахов и побед.

Холод украден из головы,
Сердце лишилось тепла.
Роем гудящим осы молвы
Вылетели из дупла.

Мне бы в котел с кипятком нырнуть,
Стылую кровь разогреть.
В прорубь, затянутую ледком,
голову окунуть.

Оставлю надежду на чудо, пойму -
Юности не вернуть.
И, счастлив, я буду...

Я в восторге от шумного города.
От его нежно спелых девиц,
Суматохи и быстрого говора,
Исхудалых дворов и лиц.
От котов постоянно просящих
Колбысы или хлеба кусок.
От ворон ненормально голдящих
И от копоти грязных дорог.
И желаний отвратно смердящих
Обветшалых пустых недотрог.
Ну а если добывить улыбку...

Я в восторге от шумного города!
От его красоты и огней,
Ярких образов, театров и вороха
В нём написаных милых стихов.
Бесконечного поля зелёного,
От ромашек и стай облаков.
И...

Рампы свет потускнел,
Что стоишь, лицедей?
Что сказать ты хотел?
– Зал был полон судей.

Был придирчиво тих:
На виду каждый жест.
И пульсировал стих
От запястья окрест,
Отражался от лиц,
Возвращался и гас.
Ты играла свой блиц
Переменчивых глаз.
Голос твой голубел,
Круг движений был крут.
Я любил, я хотел
Быть любимым, но кнут
Режиссёра свистал,
Загоняя в сюжет.
Роем реплик блистал,
Сценарист из манжет,
Как факир, доставал
Журавлей и синиц.
Расплывался...

Ты уходил, сжигая все во мне.
Ответом боль - к ней нет иммунитета.
Противно дребезжит стекло в окне,
роятся мысли тускло, без просвета
надежды призрачной. Дрожит стекло,
как пальцы, что ломают сигарету,
сквозь них бесследно счастье утекло...
Все превратив в разменную монету,
ты уходил, сжигая мир во мне.
Хлопок входной двери - удар кастета.
Противно дребезжит стекло в окне.
И душит боль - к ней нет иммунитета.

Когда не пишется ни строчки
И вместо счастья ржавый гвоздь,
Когда мир сузился до точки
И ты везде незваный гость,
Когда не твой рассвет над морем
И ночи тоже не твои,
Когда тоска осиным роем
И жизни смысл не уловим,
Когда твой сад изрублен в щепки
И вдрызг разбиты зеркала,
Когда на сердце холод цепкий
И безысходности скала,
Когда цвет неба тошнотворен
И время замедляет стук.
Все называют это горем…
Бессмысленный нелепый звук.

Мы всю жизнь на войне,
От которой уйти невозможно,
Даже если во сне,
Продолжается бой придорожный.

И наш враг изощрён,
Его полчища - тёмные мысли
И страстей легион
Жутким роем над миром повисли.

Мы всю жизнь на пути,
То идём, то ползём, то крадёмся,
И нельзя не идти,
Не идя мы с душой расстаёмся.

Расстаёмся с душой
Потому что душа наша - птица,
Её губит покой,
Она вечно к полёту стремится.

Мы всю жизнь на виду
И вся суть наша вовсе не тайна,
И обводят беду
Наши Братья...

Рука, держащая перо,

скучала по нему давно,

и, обижаясь на дела,

бумага слов давно ждала.

Они роились в голове,

они стучались в тихом сне,

рвались в мечтах и наяву,

навстречу будущему дню,

и натыкались на стену,

на скучный быт, на кутерьму,

и молча ждали , до поры,

согласны с правилом Игры.

Руке, хотелось написать...