Роковая Отчизна моя

Я не воевал в Афганистане –
Жизнь меня зачем-то сберегла.
Эти годы для меня не стали
Рубиконом, где смерть пролегла.
Но, наверно, в предыдущей жизни
Я был воином, как и сейчас.
В ратный строй для защиты Отчизны
Становился порою не раз.
Потому что походные трубы
Оживают в душе по весне.
И горячие женские губы
Провожают на битву во сне!

Как живёшь ты, офицер запаса,
И что снится тебе по ночам?
Уравнялись и кант и лампасы,
И погоны на наших плечах.

Всё отдал ты на благо Отчизны,
Выполняя свой долг до конца.
И не раз в похоронную тризну
По друзьям стирал слёзы с лица.

Отложился в прошлое и в память
Весь нелёгкий офицерский труд.
Твой бы опыт молодёжи зАнять,
Да его и даром не берут!

И живёшь ты Родиной забытый,
Получая скудный пенсион,
Вспоминая в памяти зарытый
Первый свой лейтенантский погон.

И не снятся...

(или мнимого пространства заикание)
Эх, дурак ты дурачина, у разбитого корыта, у
разбитого корыта, водородом всё увито, семь
раз отмерил и семь раз отрезал, потерянное
терял, найденное находил, от химии постро-
дал, (за миром наблюдал, или он за тобой),
лазарем отче наш читал/пел, шёл по садовой
до карла маркса, там и остался, а клялся, что
вернётся, на пушкинскую, по набережной до-
на пройдётся, (варенных раков (с укропчиком)
шамайки,( г)арбузов, да что там, просто «семак
полускать...

Свет твоей тени, что отбросишь темнеменее
рефлекса отголосок, мление снегопада, ран-
ней весной, тебе это надо? рыбе второй хвост,
собаке пятая нога, жив едва, в полный рост и
сидя невелик, ни бык, ни лев, ни черепаха и
ни бравая и ни твоя рубаха, прелесть пустоты
а что думал ты? плетусь (сзади), в хвосте, сла-
бости слабость, усталости усталость, лени ле-
нь, бью баклуши весь день, тормошу, погре-
мушу мысли, чтобы совсем не скисли, ловлю
карасей на мушку, на кузнеца...

От Москвы до самого Берлина
Обелиски повсюду стоят.
И не песни уже, а былины
Прославляют советских солдат!

Сколько их полегло на просторах
Как чужой, так и нашей земли ?
За свой дом, что был каждому дорог,
Заплатить они кровью смогли!

Тишина вокруг тех обелисков
И цветут полевые цветы.
Поклонись им до пояса низко –
Пусть увидят они с высоты,

Что мы чтим их. За подвиги эти
Упокой их, Господь, и спаси!
Теперь мы за Отчизну в ответе,
Как давно повелось на Руси!

Мартышка к старости слаба глазами стала.
И вообще, от этой жизни подустала.
Любовью даже заниматься перестала –
Не сладко жить в преклонные года.
Не ожидает от судьбы сюрприза,
Стала разборчива, печальна и капризна;
И равнодушна к судьбам мира и отчизны.
Ей стало ясно, что все это – ерунда.

Затем, что каждый умирает в одиночку,
Теряя бренную земную оболочку;
Линия жизни непременно станет точкой,
А после точки нам дано одно:
Хотя вожди сулят народам много ласки,
И пастве пастыри...

А вася говорил, что мы не обречены на самоуни-
чтожение и не надо рвений, в этом направлении
в мыслях, в перевирании перевираний, самоко-
паний, поиска где-то, всё в тебе, что имеем то и
видим, не уйти от самосознания своей пустоты,
простых истин, скрываем свой грех, (в глазах ор-
ех, ствол, бревно), (а он всё одно, г....и г....), отв-
одим от, себя определить не можем, расписыв-
аемся за других, начать с себя, вот задача и ник-
ак иначе, (заменял провалы в знаниях, паралоги...

Яков Есепкин

Памятник

Мы храм возводили из глины
И слезы гранили нам речь,
Но все превратила в руины
Осенняя черная течь.

Сиреневой кровью фиалки
Горят на распутье дорог,
Тенями влечет катафалки
Цирцея в загробный чертог.

Мы здесь ожидали извета,
Летали вверху ангелки,
У Господа белого цвета
Просили – светлить потолки.

И вот сей чертог неохранен,
И вот нас камены манят
В лазури, где тенник возбранен
И мертвых пиитов хранят.

Ах, поздно теперь веселиться,
Прельщать...

Струны как тетИвы, и как студень души.
Соловьём ретивым бьюсь в телячьи уши.
На Руси попойка без конца и края,
Сказка «Перестройка» воровского рая.

На гулянке грешной пьют до смертных колик,
Там наркот кромешный, кто не алкоголик.
Видите кривлянья и козлиный топот?
Это «россияне» душу в спирте топят.

Русь белугой воет от четвертованья,
Хряк дубраву роет, яр до ликованья.
Жёлуди – в желудок, древо – на распятье,
И каков разсудок, таково проклятье.

Мы могли б дивиться, кабы...

Рождённый из небытия
В безумный мир земных страданий,
Юдоль неУмолчных рыданий
Узрел на этом свете я.

Как пуля юность пронеслась,
Афганским зноем закалённа, –
И вот она, закабалённа,
Рыданьем Родина зашлась.

Когда бы знал, неправды враг,
ЧтО Узрят светлы мои очи,
То предпочёл бы мраком ночи
Навек завесить русский мрак!

Узрел собратьев злое рабство
И негодяям подлу лесть.
Какую дьявольскую спесь
Рождает средь людей богатство!

И заостряются клинки
Грядущих войн и...