Роддом

+



Волжский город пушится
декабрьским белым торцом…
У роддомовских окон… сугробы измяты предельно…

Как же это масштабно
на стыке эпох
стать отцом.

Но отвесный масштаб:
для декабрьской внучки стать дедом.


Не космическим старцем. А дедушкой славно-земным.
Влет несущим в «ОКНО ПЕРЕДАЧИ»:
кефир и бананы…

Мирозданья ярчайший этаж — криком-плачем звенит!!…
Там планеты сосут молозиво…
Там кормятся страны…


Бетельгейзе и Альдебаран… SMSки — рекой…
И сугроб по...

Удивляется страна...
Закрываются род дома.
А чему здесь удивляться?
Пора с этим уж свыкаться,
Что беспредел, назрел давно,
А чиновникам всё равно.
Оклады миллионные получают...
Ни за, что не отвечают.
Вон больницы подсократили...
Народ на кладбище переселили.
Род дома позакрывают...
Чиновники от этого не пострадают.
А рожать в поселениях перестанут...
Так как без акушера помирать станут.
А вымрут сёла хутора
И пропадёт тогда страна.
Кто ж будет сеять и пахать?
Хлеб родимый...

Это Ад, это Ад — ЭТО АД!!!
Лишь в Аду, кто-то делает деньги на смерти.
Лишь в Аду убивает за них, брата брат,
Тень Добра, там плутает средь дней круговерти.

Это Ад, это Ад — ЭТО АД!!!
Лишь в Аду, попадают снаряды в роддом.
Лишь в Аду, у детей взрослый взгляд,
Там, не ведают дети о детстве своём.

Это Ад, это Ад — ЭТО АД!!!
Лишь в Аду, закидают кого-то камнями во имя Богов.
Лишь в Аду, предают ради славы, чинов и наград,
Там — лишь там, за них кто-то, на подлость готов.

Это Ад...

Я улыбку твою полюбил за износ,
Потому что с неё каждый раз передоз.
От фатальности всех ощущений безумств
Пригубить эту ауру хочется с уст,
Слиться в целое с пары различных существ.
Если ты согласишься, то пройден мой тест.
У фрактальной обители вечного дня
В ряд фрагментов бы встала и наша семья.

Компромисс, в субъективности двух идиом,
Нам найдёт для зачатия нужный роддом.
Нам найдётся заняться чем в этом пути,
Ведь сюжет отношений возник чтоб спасти
Наш набор хромосом...

Клялась ему в большой любви,
А втайне, как Трофей, ценила…
Друзья и чары помогли
Увлечь и привязать всей силой.

Он ей без меры доверял,
О жизни ничего не зная.
Привык, в разлуке тосковал,
Быть с ней одной, навек, желая.

Была и свадьба, и роддом…
Тревога за дитя, без меры…
Жизнь понеслась - как снежный ком:
Больницы, взятки, диспансеры.

Полгода марафон, без сна…
Полгода шло восстановленье.
И вот – покой и тишина...
… а между ними - охлажденье!

Он, как Трофей, уже не люб...

Цветы на кладбище, цветы в роддоме,
И там, и там — от всей души букет.
И там, и там — обрежет иль обломит,
Рука цветы, им в смерть даря билет.

И там, и там — их быстро увядание,
Не могут жить, лишённые корней.
И там, и там — их служит умирание,
Традициям и прихоти людей.

Рожденье-смерть, лишь выходы и входы,
Из ничего, сквозь время, в никуда.
Сквозь них земные, в теле жизни годы,
Уйдут бесследно, как в песок вода.

Есть у всего, наверное причина,
Но мы не всех, деяний знаем...

Однажды мартовским теплым деньком
Случилось событие века –
Событие важное в каждой семье –
Рождение человека.

Радость и счастье в семью он принес,
Но, покой пока еще снился
Маме, что сидела у кроватки его
Ночами, не смыкая ресницы.

Но, время все шло, Александр взрослел,
Познавая все прелести жизни.
Новой профессией он овладел,
Долг службы отдал Отчизне…

И всё, как у всех: «Дом – работа – и дом».
Дни летят, сменяясь ночами.
Жизнь – словно один бесконечный сон,
Который уже...

Стерильность блока, родовой уход,
Потуги, схватки, очищенье слизи,
Да первый вдох. И криком сильных нот
Ребёнок возвещает всех о жизни.

Из лучшей мамы, как из корабля,
Выходим в мировую эпопею,
Где акушерка, каждого любя,
Выводит из той капсулы на землю.

На руки взять тела чужих детей,
Помочь родиться в самый крайний случай,
Что может быть важнее у людей,
Чем дать увидеть этот мир получше.

С рождения нас лечат все врачи.
И только акушер один с зачатий.
Одно сердечко у живых...