Режим дня

По равнинам и бочагам проносясь безумным лихом
Сквозь кострища колдовские вдоль озёр и вдоль болот,
Я ворвусь в твой сонный город баламутным пьяным психом.
Ты прошепчешь мне с улыбкой: "Здравствуй, милый идиот."

Принесу тебе в подарок на потрескавшемся блюдце
Отороченные дольки перекроенных сердец,
Над свечой судьбою-сказкой наши чувства встрепенутся
В романтичном натюрморте дымных росчерков колец.

Вновь проматывая кадры обесцветившихся плёнок,
Мы всё реже ходим прямо – шаг вперёд и...

Тебе так одинока
Хоть улетай от сюда
Да крылья резаны ножом
Нездешним..- притяжением
Неведамым от куда..
Любви несчастной
Девушке - не хочется
Да кружат реже детства облака
В тумане мысли хлада сходятся..
Бегут года летят сквозь бездны воды
Земля бедою поросла
И лучшие от сель
В рассвета вдаль уходят..
Не жди девица ясная
Печалью не отплачешься
Никто к тебе любимо не придёт
На макошь плоти девственую в пламени..
Как толька - человеческой
Полоски у реки воспоминаний...

ПРОЛОГ

Сын-подросток серьёзно, по-взрослому
пожилого отца попросил:
«Расскажи мне про первоапостолов».
А отец – как язык проглотил.

С полминуты он думал мучительно,
свою память, как мог, напрягал,
а потом вдруг ответил решительно:
«Это те, кому Бог помогал
делать всю мировую историю,
становиться её костяком.
Не силен я в библейской теории
и с религией мало знаком,
но четыре апостольских имени
я могу тебе всё же назвать.
Если спутаю что, извини меня.
Но на мелочи, в общем...

Может всё закончит,
И разбежаться снова?
Бросить и уйти,
Не сказав не слова?
Но почему – то закипает в венах кровь
И пальцы бритвой режу вновь.
Пальцы, но не вены,
А ведь так «уйти» хотела…
Это ведь так просто –
Полоснуть по венам бритвой острой.
И побежала струйкой тонкой
По рукам девичьим кровь,
Ну а в душе таилась –
Горькая печальная любовь…

мы говорим ему: «о мудрейший из мудрых» - а на самом деле он плут и вор
мы поклоны бьём ему вечером и утром, а он нагло смотрит на нас в упор
мы кричим ему: «о добрейший из добрых» - а на проверку он скряга и жмот
ДА ЧТО ЖЕ МЫ ЗА НАРОД?

с высоких трибун он врёт без стыда и совести, а мы слушаем его разинув рот
он цинично обирает нас без сожаления и горести, а мы верим во всё что он врёт
он хорошо живет, всласть ворует и взятки берёт, и при этом на нас орёт
ДА ЧТО ЖЕ МЫ ЗА НАРОД...

На перекрёстке глобальных дорог
Где время истории держит свой путь
Встретились патриот и совок
Совок начал линию партии гнуть

Совок долдонит свою правоту
Во всём виноваты народа враги
А русские люди привыкли к кнуту
Им Сталину нужно лизать сапоги

Совку патриот дал достойный ответ
Мол русские люди не скот и рабы
А хуже совков - врагов просто нет
Они русский люд отправляли в гробы

Совок отрицает любые слова
Кричит он про сталинский светлый путь
Что партия Ленина...

То ли сазана, то ли русалки
Плеск за Сазаньим Углом.
А может, рыбак, возвращаясь с рыбалки,
Воду целует веслом?

В этой зелёной и тихой обители
В лучшие годы свои
Были мы оба с тобою родители
Юной и чистой любви.

Как щебетала, как солнечно пела
Ласки и света полна!
Не сберегли мы её – заболела,
Да и зачахла она.

Мы схоронили её, две невежи,
Там, где другие кресты…
Время прошло. Прихожу я всё реже
К могиле её. Ну, а ты?

С понедельника новая жизнь начинается!
Брошу пить и курить, буду бегать с утра.
Я – хозяин. И каждый мой день подчиняется
Только мне! И давно это сделать пора.

С понедельника жить будет легче и проще.
Буду деньги копить - те, что тратил вчера,
Соглашаться во всём и с женою и с тёщей,
Все прожекты начальства встречать на «ура!»

Оптимизмом и верой организм начиняется.
Будет строг мой режим без пивка, табака…
С понедельника новая жизнь начинается!
Но с какого конкретно – не решил я...

Безумств моих стихи,
Скорей всего, плохи.
И я не отрицаю,
Что зря листы мараю.
Но ты как оплошал?:
Шесть строчек прочитал!


Холод, сырость, грязь, туман.
В это утро всё - обман.
Звуки тают, нарастая,
И рождаются, смолкая.
Сон ли в утро? Утро ль в сон?
Яви крик? Иль бреда стон?
Стон побуднего распятья,
Стон полночного проклятья.
Нынче всё не то, не так,
Не с чем сердцу биться в такт.
Не с чем биться, не с чем слиться,
Некому во мгле молиться.
Нечем стало дорожить,
Нечем...

Жил царь, в неназваных веках
В местах, где не было писцов
В местах, где правил только страх,
Где черепа висели на шестах.
Там реки черные из крови,
Из крови люда и детей,
Там правил царь, нахмурив брови,
Царь прыти, бесов и теней.
Зов мудрости жестокого клинка,
Царя
Тянуло к власти постоянно,
Во сне хватался даже за ветра,
В том царстве жили с покаяньем.
Младые жертвой обливались,
Девчушки забивали скот,
Вместо воды все кровью умывались,
И с жаждой раскрывали рот.
Под каждым...