Ресницы

Надежда просится проститься,
Чтоб никогда не возвратиться.
Устала к небесам стремиться,
И просто хочет удалиться.
Надежда просится проститься,
Навек исчезнуть, схорониться.
И даже в снах уже не сниться,
В закрытой двери раствориться.
Надежда просится проститься,
Уйти в снега, в слезу с ресницы.
Желаньем на ветру раскрыться,
И никогда не повториться...

Листая памяти страницы,
Я вспоминаю образ твой:
Полуопущены ресницы,
Прикрывшие вопрос немой …

Так почему ж я побоялся
Принять решенье за двоих?
В тебе, быть может, сомневался,
Искал ответ в глазах твоих?!

Роман был о любви прекрасной.
И вот последняя глава…
Вокзал. Перрон. Гудок бесстрастный.
А мы молчим. И не нужны слова.

Я вижу взгляд ее печальный
За уплывающим окном
И лебединый взмах прощальный,
И прошлое, казавшееся сном

Белые халатики,
Пушистые ресницы –
Сёстры милосердия,
Милые сестрицы.

Сколько же вам, девочки,
Отпущено судьбой
Чужих страданий, болей
Снимать своей рукой?!

Старушек полуброшенных
Теперь полны больницы.
Как вы их жалеете,
Милые сестрицы!

Терпеливо слушая
Про их зятьёв и снох,
Себя порой лишаете
Спокойствия и снов.

Чашу полную живой,
Выпила водицы.
Под холодною струёй
Вымыла ресницы.
Чистым взором огляну
Жизни новой море.
Бьётся сердца мой прибой,
Бьётся на просторе.

Быль наивная была,
Жизнь держа в загоне...
Для кого? Ушла стрела,
Зайцы не догонят.
Я ведь женщина, не рысь,
И в ветвях не прячусь,
Чтобы прыгнуть цепко вниз...
Чувствую иначе.

Просто женщина, и всё.
В жизни настоящей
Нет активности мужской,
Я луною - зрячей.
Пусть весь мир во мне разлит,
Он - душой поэта.
Но и...

Всё не так уж было мрачно,
Как нам кажется порою.
Мы ловили миг удачный,
Называя то игрою.
И кружились по спирали,
Унося с собою лето.
Мы его не потеряли -
Просто мы забыли это.

Миражами нам казались,
Книг не читанных страницы.
Только мы не растерялись,
И не прятались в ресницы.
Осень мы дождём умыли,
Начиная день с рассвета.
Чтобы нам не говорили -
Просто мы забыли это.

Время не стоит на месте,
Но успеть за ним не сложно.
Мы не ждём давно известий .
Раз источник...

Осенний дождь похож на быстрый танец,
Когда поют дождинки на лице;
И на щеках твоих горит румянец,
Нашедший счастье в огненном венце.

Подставь ладонь и на неё прольётся,
Живой воды негромкий водопад.
И ты увидишь в каждой капле солнце,
И если да, я тоже буду рад.

Смотри на мир сквозь влажные ресницы,
Так трудно не заметить, что сейчас,
Не раздвигает радуга границы -
Она собой соединяет нас.

И бег волны волос под ветром буйным,
Пока течёт небесная река,
День вновь пройдёт...

Наш день начнётся с поцелуя,
Когда глаза уже не спят,
А губы, сладостно танцуя,
Испить вино твоё хотят.

На помощь им приходят руки,
Скользя по коже не спеша.
Ночь - ожидание в разлуке,
Где до любви один лишь шаг.

Закрылись негою ресницы,
И как в тумане голова...
У нас такое повторится,
И не один раз, и не два...

24.05.2013

Река из слов не обмелеет этой ночью,
Наоборот, поток становится сильней.
Ты сексуальная, но это не порочно,
И я в восторге от последних летних дней.

Когда-то мне бывало очень одиноко,
Родную душу так не просто отыскать.
Но вот теперь со мною женщина с востока,
И я забыл, что где-то в мире есть тоска.

От глаз твоих уже не спрятаться, не скрыться,
При поцелуях губы ищут новый путь.
Меня щекочут шаловливые ресницы.
Когда словам даём немного отдохнуть.

Вот я смотрю на мирно спящий...

Однажды проснувшись
Ты вспомнишь те дни,
Когда говорила
Мне милый в тиши.

Как было прекрасно
Нам вместе с тобой,
Но всё пролетело
Куда-то как сон.

Теперь всё прошло
И другой у тебя,
Но ты не забудешь
Меня никогда.

Коснусь я ресниц твоих
В утренний час,
Глаза открывая
Ты вспомнишь про нас.

Одинокий манекен,
Грустные глаза.
Покатилась по щеке
Тёплая слеза.

Осьминогом кукловод
Вполз на красный стул.
Нитки вздрогнули. Урод
Щупальца сомкнул.

Всё насмарку, всё назло —
Кукла не смешит!
Наискось вдруг повело
Голову-самшит.

Полетели башмаки,
Нить оборвалась.
Кукла от людской тоски
Полетела в грязь.

Мозаичный небосвод
Мигом облысел.
Оскотинился народ,
Измельчал совсем.

Не хватает им тепла
В пантомиме снов.
Значит, их подстерегла
Чья-то нелюбовь.

В...