Реклама движка торговли

Никакой романтики в Петербурге уже не осталось…
Серое небо, серые люди, разочарование, сплин и усталость.
Все продано, пропито, выжжено, завешано воплем рекламы.
И город прячет глаза воровато в подъезды, в помойки, в подвалы.

Очищены мэрией улицы от музыкантов, художников, нищих.
Но стало ли лучше прогуливаться? Что ни шаг – плати, дружок, тыщу.
А люди спешат раздраженные, толкутся в вагонах метро.
И давят прохожих водители – цинично, как глупых ворон.

Бездарность построек окраин...

Россия моя – это место святое на карте
Россия моя – это где-то меж небом и бренной землей
Россия моя – это где-то меж жизнью и смертью
Седым январем и пьянящею майской грозой

Россия моя – это снег на пушистых ресницах
Ограды кладбищ да старинных церквей купола
Лампадок огонь да просмоленных лодочек днища
Да лики святых под прицелом стального ствола

Россия моя – это память, покрытая болью
Крести иль суди все останется как испокон
Крестьянским трудом да тяжелой рабочею долей
Россия...

В дорогу... Надежда, веди!
Оставшиеся, поднимите
Бокалы за тех, кто в пути...
И ждите. Молитесь и ждите...

Ян Налепка

Летят года над тихой Садгорой...
На кладбище среди мещан окрестных
Лежит, дождем оплаканный, Герой
Советского Союза – не из местных...

Ян Налепка – словацкий капитан,
А ранее – учитель в школе сельской...
Смерть на войне гуляет по пятам...
Он, мертвый, горд: от пули пал немецкой.

И это означает, что врагу
Не шестерил, не заключал с ним сделку....
В упор...

Меня насквозь пронзает космическое знание
Космическое пламя свободы ледяной
Мой дух раскрепощает и в небо клином вышибает
Весь опыт эволюции, накопленный за век людской

И как - то очень тихо просторно и пустынно
И дико и безлюдно в свободе неземной

Небеса вне себя от безумия бури
Колдовская гроза распинает огонь
Сквозь нирвану грозы пьяный Бог веки хмурит
Громом мчится по небу криссталический конь

Только шелест странных трав, только крики в подземелье...
Я ищу в впотьмах свой...

Снег побелил верхушки елей,
Крепчает по утрам мороз.
В порыве снежные метели
Припорошили веточки берез.

В круговерти снежной пляски
Балет танцующих снежинок,
В симфонию для зимней сказки
Вставлена мелодия из льдинок.

******
Глухие и заброшены,
Леса стоят стеной.
Снегами запорошены,
Закружены зимой.
Из-за тумана мглистого,
Что тихо так висит,
Ива серебристая
Заплаканно глядит.
Туманами окутанный,
Безжизненных кулис
Месяц мглой опутанный
Над озером повис.

******
Стоят...

Зрелость пришла
Желтый лист покрыл землю
Вот она старость.

Прежнее снится
Зима и заснеженный сад
Полузавален.

Остановились часы
Не понимая,
Что сказка закончилась
Не попрощались..

Японский сонет

Прежнее снится
Вечер и сумрачный след
Полурастаял..

Капля дождя
В траве пропали следы
Они смылись

Остановились часы
Не понимая,
Что в светлой сказкет весна
Так не надолго..

Прогулка

Краски.Бумага.
Ночь отгуляли.Пейзаж.
Разные строчки.

Бедная кровать
С вечера...

Есть в краткости чужих рецензий
Панегирический закат,
Пойду, взберусь на Арарат,
Запечатлею гордый вензель
В местах, где плот оставил Ной,
Черкну: «О'кей, старик, нормально!»
Добавлю: «Было экстремально.
Тряхнул, бродяга, стариной».

С утра подъеду к пирамидам,
Воздам с лихвой: «Достойно! Смело!»
Крошащимся о камень мелом,
Не понимая жестов гида.

Поставлю Моцарту пять баллов,
Шекспиру – безусловно: «Класс!»,
Дюма – «Старик, не в бровь, а в глаз!»,
Расшаркаюсь пред пьедесталом...

Спелой малины приятна фактура:
С пары кустов полведра - не враньё.
Но уж и хлопотна ж эта культура -
В мае намаешься чистить её!
Понаслаждались малиновым звоном,
В красном размахе зашли далеко...
Вот - довелось и по волчьим законам
Жить суверенно, свободно, легко.

«Где миллиону не жизнь, а малина,
Ста миллионам - убраться в расход!» -
Экое царство, как крест для раввина,
Русским подсунул не сучий ли кот?!

Всё что «балдело», чужих не впуская,
В тайных "малинах...

Минуты и часы отсчитывает бойко
Будильник на столе. Гремит на всю избу…
А за окном сентябрь, туман и Перестройка.
А у меня визит, решающий судьбу.

В кальсонах не пойду - не сверх же я скотина!
Да не унизит смех скупую честь мою!
Последние трусы из синего сатина
Дрожащею рукой из шкафа достаю.

Последние носки, заштопанные грубо,
С оборкой по краям нездешне голубой…
А у тебя - ого! - искусственная шуба
И четверо колгот… Не пара мы с тобой!

Давлю, давлю звонок, пыша одеколоном,
А...

Не было рекламы и в помине
В те года на сереньких экранах.
Пили, вин и водочки помимо,
Пиво мы из бочек деревянных.
Бочки те из Астрахани слали
Грузовым вагоном нам в Кап.Яр.
В банки-трёхлитровки наливали
Продавщицы тот ещё «нектар».
Вкус заморских марок был неведом.
Пили то, что было, без проблем
Под воблёшку, рака или с хлебом
Офицеры, юные совсем.
Но однажды кто-то расстарался
(Местное начальство? Военторг?):
С чешским пивом город оказался.
То-то был и праздник, и восторг...