Раздолье Руси полевое

Чистый лист бумаги
на столе лежит,
Где же вдохновенье,
что же не спешит?

Я раздвину шторы,
Посмотрю на небо,
Мысли как оковы,
Всё сковали тело.

Хватит ли мне силы?
Жаждет сердце воли.
Дам ему раздолья,
Только бы без боли.

Вижу силуэты
На картине слова,
Падают куплеты
На листочек снова.

Буковка за буквой,
как из сердца нитка
мелкими стежками
поперёк утка.

Вот, свершилось чудо,
И дыханье чаще,
заблудилась в чувствах,
будто в темной роще.

Подпись после строчки...

Расскажу вам десять правил.
Вы запомнить их должны.
Их на память нам оставил
Верный сын родной страны

Он прошел войну когда-то,
По геройски жизнь прожив,
Безымянным стал солдатом,
Свою голову сложив.

Павших всех Руси героев,
Кто в боях без вести пал,
Собирательным героем
Он возвел на пьедестал.

Правило один, конечно,
Свою Родину любить,
Быть ей преданным навечно,
Честь и славу заслужить.

Правило второе важно,
Коли первое блюсти:
Честь храните, и неважно,
Где и как...

Жил да был Иван Иваныч,
очень добрый стариканыч.
Самоваром его звали
чаепитцем все знавали.
Лет пятидесяти он,
и здоров как чемпион.
Он всегда давал советы,
слал при случае приветы
всем знакомым, близким, дальним,
вот таким он слыл банальным.
Любил звать к себе на чай,
первых встречных невзначай.
Все в селе его любили:
с утра до ночи хвалили.
А тем временем с небес,
злился очень страшный бес:
«Это ж надо, один он
не пьет водку, самогон,
только лишь чаи гоняет,
мне губить души...

Пусть Дух Руси струится
Из родника-криницы,
Как признак Чистоты!
Обмойте Братья лица
И плоть, святой водицей, -
Бегом вязать мосты
Славянского Единства!
...
Трёхцветную - Единую,
В границах сохраним
Россию, Муза с Лирой
Развеют флаг над Миром,
Славяно-Русский Гимн!
...
За Счастье пьём Народов -
Победу, с общим злом!
Из брёвен ветхих иродов,
России срубим сызнова,
Славяно-Русский Дом!

Виктор Русаков

------------------

За Право на Право упиться...

Я в бокале твоем вино,
пригуби, разольюсь теплом.
Я зарей загляну в окно,
распахни, ослеплю огнем.
По камням сбегу родником,
припади, я прохладный ручей.
Прилечу к тебе мотыльком,
закружу тебя в танце свечей.
Оглянись, ты увидишь меня,
я в траве полевой цветок.
Ты прислушайся, песня моя
в нежном шорохе волн о песок.

Не ищи меня, радость моя.
Я с тобой. Ведь ты – это я.

Утром проснулась столица,
принарядилась, как встарь;
видит – вдали уже мчится
в белой карете Январь.

Снежные вихри вздымая,
тройка по небу летит.
Солнце – держава златая –
в царской деснице блестит.

Да воспоет тебе славу
всякая Божия тварь!
Правишь Москвой ты по праву,
Русской Зимы государь!..


ФЕВРАЛЬСКИЙ ВЕЧЕР

Вьюги – крылатые мельницы,
перемолов небеса,
белой мукою – метелицей
запорошили леса.

Тонкое лунное кружево –
стылый морозный узор
держит на ветках...

Часто я, с дымком душистым,
В звёздной, месячной тиши -
Гейзер рифм ловлю ручьистых -
В разноТемные стиши.

В Дружбе - с Музой, сигаретой
И с Полярною Звездой...
..Млечный Путь - сад межпланетный -
Увлекает вновь Мечтой!

Мчится мысль - в метеоритах,
Принимая - зов Планид...
..В каждом сердце - свои ритмы -
Муза трепетно вершит!

Пряного вдохну дурмана...
Ноту "ЛЯ" - даст камертон,
Чтоб, без фальши и обмана,
День ввести в мажорный тон.

Встретить луч зари - в...

Налетели ветры злые –
Ураганный вихрь жесток.
Травы смяты полевые,
Я – летящий лепесток.

Не сыскать дороги ленту.
Тучи рвущийся брезент –
Клочьями по белу свету.
Я – мозаики фрагмент.

Обронило небо сказку,
Покатилось солнце вниз,
Расплескало сердце ласку.
Я – всего лишь твой каприз.

Любовь – то радостно-прекрасна,
То невесомо-трепетно-хрупка,
То терпко-горестно-несчастна,
То монолитно-каменно-крепка.
То обернется болью колкой,
То нежным ароматом полевым
То спрячется всерьез, надолго,
То возвратится шепотом травы.
То стает снегом прошлогодним,
То прикоснется, ласкою дыша.
Она нужна всегда, сейчас, сегодня.
Жизнь без нее не стоит и гроша.

Мне тесен мир в пределах горизонта,
Он давит небом с облаками на меня,
И, только ночью, так легко под звёздным зонтом,
Мечты мои взлетают, вдаль маня.
В мир звёзд лечу по млечному раздолью,
Не ощущая времени, конечности, границ,
Осознаю метаморфозность тела болью,
Огромным солнцем на пороге у ресниц.
Горящей шкурой, словно шлейф кометы,
Сползает кожа с энергетики долой,
Так тесно было для души на этом свете,
Она летит, уже, поёт: «Домой! Домой!»