Расчёт

Как неверущих молитва,
Без души строка стихов.
Есть и мысль, и чувство ритма,
Но нет жизни в звуке слов.

Нет изъянов в строк порядке,
В нём ремесленника труд.
Но нет песни в строчек кладке,
По расчёту — не поют.

Из стекла цветок — подделка,
На живой он лишь похож.
В слове громком души мелкой,
Чувств неискренность и ложь.

Часто тот, кто сам не может,
Учить любит всех во всём.
На себя всем непохожим,
Объясняя зло с добром.

Но заучиванье истин,
Не несёт душе их свет.
Цвет...

Я окликну — она обернётся,
И взгляд ласковый лучиком солнца,
Обогреет меня и я враз,
Утону в глубине милых глаз.

Сколько лет уже вместе, но также,
Во мне лучиком взгляд её каждый.
И в неё с каждым днём всё сильней,
Я влюбляюсь душою своей.

Без заумности логик расчёта,
Любим мы, просто так — не за что-то.
Просто так, потому что однажды,
Загорелись в любви души наши.

Есть для всех половинки у судеб,
Нам без них в жизни счастья не будет.
Нам без них ничего не добиться,
Не...

А из чёрной тучи гром,
Глушит.
В ком-то спорили с умом,
Души.

И во сне и наяву,
Грустно.
Зря весёлые зову,
Чувства.

Строчек рванных не поймёшь,
Смысла.
Веришь ты в расчёта ложь,
В числа.

Обманули простаков,
Словом.
И они в сетях долгов,
Снова.

А из чёрной тучи гром,
Глушит.
Плачет серый мир дождём,
В лужи.....
Марковцев Ю.

Забери в себя печали горечь,
Песни незатейлевой мотив.
Тьму тоски в себя возьмёт пусть полночь,
Все свои двенадцать раз пробив.

Карты лягут так, как случай скажет,
Не сбежать от наших жизней доль.
Будут нам все радости лишь наши,
Наши — слёзы, смех, здоровье, боль.

ДорогА к обеду ложка формой,
Серебром — в расчётах за товар.
Хороша она бывает полной,
Пищей вкусной словно Бога дар.

Пролетело быстро бабье лето,
В нём, тепла последний поцелуй.
Напоследок им зима согрета,
Скоро...

Грубость и хамство, бесцеремонность,
В тех кто у власти, сейчас надо мной.
А вспыхну гневом, характера вздорность,
Враз мне припишут, подлой рукой.

Мир капитала не верит на слово,
И у всего в нём, своя есть цена.
И к нам у доброго, и к нам у злого,
Может высокою, быть нам она.

Нам существует лишь то, о чём знаем,
Что ощутим иль представим умом.
И мы шкалу цен в себе назначаем,
В мерах, которыми, сами живём.

И тот, кто всё, измеряет деньгами,
Чувств оценить не способен умом...

Жила однажды в доме мышка.
Всё как обычно - норка, сыр.
Хозяин этого домишки
Не соблюдал с мышами мир.

Он приспособил мышеловку,
Чтобы воришку ту поймать,
Но мышка бегала так ловко,
Ни чем её не напугать.

Другое мышку взволновало,
Ведь в доме было три жильца.
Чтоб в мышеловку не попали
Корова, курица, овца

Их мышь их всех предупредила,
Опасность, мол, такая ждёт,
Но никого не убедила,
-В неё никто не попадёт.

Лишь мышек ловит та ловушка,
Но не коров и не овец.
Всегда...

И ярость рвётся из тиши,
В мгновение, в безумное мгновение.
И льётся, через край души,
Смятение, зажжённое смятение.

И дверью скрипнет за спиной,
Хорошее, забытое хорошее.
Напомнив что за тишиной,
Всё тот же я, всё тот же я.

И ум поверит что спасёт,
Жизнь ясностью, расчётов его ясностью.
А сердце хочет буйных нот,
Жить яркостью, безудержною яркостью.

И ярость из тиши благой,
В мгновение, в безумное мгновение.
Пробьётся, превратив покой,
В горение, в души моей горение.

И я...

Так в 41-вом, - сражались красноармейцы!
Расчёты пулемётов максима, - гвардейцы…
С лозунгом, - Велика Русь, а некуда отступать!
Бились насмерть, чтоб пяди земли не отдать.
Немца врага, к Москве родной не допустить,
Ценою своею жизни, врага в степи громить…
Немца и близко не пустить к столице родной!
Принимая смерть, в степи этой большой.
Много полегло красноармейцев за Родину!
Уничтожая на передовой… немца уродину.
Пусть земля этим Героям будет пухом,
А всему человечеству Мира… наука...

Небес проклятье и востог,
Плеснули в мир судьбы ладони.
Грустит распятый людьми Бог,
На, ими ж, созданной иконе.

Даётся людям жизни крест,
Без прав замены и продаж.
Мы все рабы путей и мест,
В них судеб прихоти и блажь.

Мир строгих логик и абсурда,
Наполнен странностью примет.
На счастье бьётся в нём посуда,
И без копейки — рубля нет.

И не поможет жизни опыт,
В местах где правда не твоя.
Разнятся мерностью расчёты,
В различных сферах бытия.

Небес проклятье и восторг...

Я ещё способен на проказы,
Нрав ещё, как прежде заводной.
И иной раз, вспыхнув он мой разум,
Смыть способен, буйных чувств волной.

Не утратил ум ещё способность,
Новым жить, всё старое храня.
И сухой расчётливости робость,
Не коснулась, с возрастом меня.

Не коснулся мир меня маразмом,
Помню всё, хотя не назубок.
Помню как, товарищей всех разом,
Превратил, в господ времён поток.

Помню всё и не ослабло тело,
И крепка, по прежнему рука.
Лишь окрасить, трудностью сумела,
Сединой...