Рано

Сказал я в своём сердце: Дай добром
Себя я испытаю и весельем.
Прохожих созывал я полный дом,
На празднества смотрел, как на спасенье –
Ведь от хандры мир лечит доброта.
Но вышло, что и это суета.

О смехе я сказал: Глупее нет
Занятия. А о веселье молвил:
Что делает оно? Какой из бед
Поможет, если смех съедает молью
Наш скроенный из времени покров?
Чем громче смех, тем больше дураков.

Задумав тело усладить вином
И сохраняя мудрость в моём сердце,
Решил я в удовольствии простом...

Я увидел круг белого света
Иначе я это описать не могу
Я долго думал в поисках ответа
Что увидел я рано поутру

Он пролетал как всадник
И слал огнями мне привет
Он посылал волосы ангела как посланник
Из далёких галактик неопознанный летающий объект.

Коль не желает человек учиться,
Чему же его можно научить?
Дух спит, и вот беда уже стучится,
И просит тело двери отворить.

Она войдёт, а он и не заметит,
Как править телом будет уж не он,
Но за дела телесные ответить
Придётся всё ж ему, таков закон.

И суд свершится. Рано или поздно,
Узрит он всю убогость своих дел.
И как ни лги, вся лживость бесполезна,
Ведь сам отведать это захотел.

И мерзко станет за дела иные,
Но сделанного не вернёшь назад.
Осознавай грехи свои земные...

В тумане веков проступают прекрасные лица,
И древние саги становятся ближе в тот миг,
Дружина в походе, но князь Гостомысл неистов,
Он думает снова о людях и землях своих.
Он видел во сне, как сыны его гибли внезапно,
И юные внуки остались в тумане снегов.
Несется дружина по полю с отвагой, с азартом,
И снова разят его воины грозных врагов.
Что будет потом, но не хочется думать об этом,
Земля завоевана, кто же ее сохранит.
И викинги снова подходят к границам и с ветром
Их грозная...

И дьявол убоится смерти,
Когда,провозглашая клич-
Грядёт ошибка судоверфи,
Утюг по имени "Москвич"!

Болтают,что глухонемую
Всеисцелил ужасный зов-
Что,прославляя жизнь иную-
Дедок разделся до трусов!

Но молодые точно знают-
Им с воли нечего бежать-
Не завели-и не бросают
Ещё детей и багажа...

Всё ослепительнее снится
Среди бесчувственных утрат
Та завалященькая пристань
И над водой поющий трап!

Выходит,значица-старею...
Или-напрасно эту жуть
По вечерам спиртами грею,
С...

Пятнадцать лет - юнец!
Загробья мрачного певец.
Похоже, в морге был рожден
поэта русский гений.
Вся жизнь его - короткий сон
кладбищенских видений.

Гусиное перо
макал он, стоя у бюро,
в коктейль,
где трупный яд со злом.
И не было попытки
изобразить своим пером
подобие улыбки.

И нет друзей, подруг.
Во вред избыточный досуг,
страстями полный до краев.
Но страсти те не светлы:
сарказм, рождающий врагов,
влюбленность - без ответа.

Обманна, как блесна,
его томов голубизна...

Все для меня:
Травы, цветы.
И для меня
Цветут сады.
На зорьке рано
Для меня
Птичье сопрано...
И, маня
Благоуханьем
Сладким пчел,
В лесочке ландыш
Вдруг расцвел.
И, заливаясь
Средь ветвей,
Романс мне дарит
Соловей.

.
Рішення ті про які пошкодую
Не в змозі прийняти, занадто ще рано.

Краще я ще раз усе обміркую,
Не турбувати щоб серце задарма.

Я пропоную повірити щиро
Коханню яке нам серця сповиває.

Без цього нічого у світі немиле
Без цього життя сенс відразу втрачає.

Я пропоную тобі зачекати,
Все, що було промине непомітно.

Все ж пропоную не нервувати
Хмари підуть і знов буде світло.

І пропоную не турбуватись,
Я все зроблю, що від мене залежить

Якщо нам судилося закохатись...

Несмышлёными птенцами смотрят листики из почек,
Из чешуек-ноготочков. Эй, зачем вы, погодите –
Будут заморозки ночью. Прячьте клюв туда, обратно.
В них – тепло, а здесь – не очень. Переменчива погода.

Ну и что, что солнце греет – я-то знаю майский почерк –
Слишком рано ставить точку – наберёт теплом кредиты,
Сам же их затем просрочит, проявив неаккуратность.
Вот пройдёт ещё неделя – и надышитесь свободой...

Мир вокруг внезапно замер – «чпок!» – и как бы, между прочим,
Кто бы что там...

Она промчалась, словно ветер,
и растворилась в темноте,
она исчезла в поздний вечер,
подобно ласковой мечте.

И тыщи звёзд с небесной дали
призрели яростный полёт,
как будто от начала знали
что цель упавшей - огород.

Я рано утром на прополке
следов упавшей не сыскал,
как видно, в звёздной самоволке
растаять - высший идеал.