Пыльцой

Крылья бабочек земные
Цветом радуг расписные.
Всё в них - горы и моря,
Звук, системная игра.
В трав великие раздолья
Пыль, на лапках, с Лукоморья
Словом в темечко цветов
Отдают, услышав зов.
Им Одним оно ведомо,
Как и где посеять слово,
Что пыльцой зовёт цветка
Чья-то светлая душа.

Люди, они просто - люди.
Есть цветок в них и сачок.
Благодарности на блюде
Мух=ой, бабочка не ждёт.
Кто-то ловит в умиленье,
Кто-то ядом брызнет, чтоб
Не летали в окруженье,
Вызывая злой озноб...

Чудесный денёк был цветения полон...
Сирень свой тончайший "букет" источала...
Медовой пыльцой яблонь неугомонных
Весна и томилась, искрилась, кричала...

"Вперёд! по весенним далёким просторам!

Лови быстротечье весенних мгновений!
Убранство богатое быстро мелькает...
Оно и пьянит, и влечёт, одаряет
Красотами свежести зрело-весенней...

Вперёд! по дорогам и старым, и новым!"

Как будто сейчас, в этот день апогея
настало свершенье всего, к чему шли мы.
Земля возродилась - и...

Когда утро сводило крылья
на подложке её карниза,
словно радуга гнула спину,
словно дождь отпускал тонко струны,
словно кто-то нашёл слова,
чтобы выразить нежность молчанья,
тогда роща клубилась поодаль,
собирая краски июля,
тогда в стылую смоль зрачка
лил рассвет васильковый ветер,
тогда сердце, необозримо,
укрывало ночную прохладу,
словно день, тенистой дорожкой,
вился в мятной пластике ног,
словно кто-то дышал с нею вровень,
забывая считать секунды,
забывая считать минуты...

в сугроб лица
падает медленный свет,
натягивающий венозную плоть заката
на косный скелет горизонта

за барными стойками доминошных столов
разливают
рябину на коньяке,
и закусывают
лимонными дольками солнца

с оголённых, как лёд, проводов
свисает запад
нежно-свинцовой прохладой

медный цветок облака
струится ржавой пыльцой,
питая свой призрачный корень
алкоголем вечернего воздуха,
словно десертным ядом

в глазах подъездных лампочек
отражается завтрашнее похмелье...

Привет! Пылающая сущность,
Ра! Термоядерный заряд.
Слепишь с утра, и будишь чувства,
И всяк с душою тебе рад.

Отброшу тень и в свете тело,
Обжечь тобою не боюсь.
Позволь вопрос? Есть к тебе дело,
А после к жизни я вернусь.

-Следят букашки за тобою,
Сквозь копоть разум теребя.
Ты в правду властвуешь судьбою,
Скажи же,кто мы для тебя?

Случайной пылью прилетели,
Пыльцой семян других планет.
Или в теплицах мы поспели,
Чтоб скрасить мир на сотню лет.

Иль есть для нас другая...

Мушка дышала дыханьем вздыхающим…
Ручки сложила в лохматую грудь.
Глазки накрыла пыльцой присыпающей.
Рядом храпел отдыхающий друг…
*
Душки небесные белыми хлопьями,
Видом не видано – в мёрзлую падь
Падают колкие, сыплются ломкие,
Слыхом не слыхано – могут сплясать…
*
Плюшки зернистые с жареным бортиком
Смак прикупили в печных жерновах
И, затаившись под сказочным сортиком,
Дух испустили в приличных домах…
*
Мушка вздыхает напруженным носиком…
Руки порвали проталинный плед...

В лесу бродили чьи-то ноги,
В листве горели чьи-то очи,
В пруду светились рыбы-йоги,
И звезды в небе — йоги ночи.

Они рассыпались на искры,
Они рассыпались на числа,
Узлом завязаны их икры,
И борода хоттабно свисла.

А в лотосе ума – костер
Кудесит, думой полыхает;
Йог в мрак вселенной мысль простер,
Где в глубине сапфирно тает

Его чудесно божество.
И в то же время – близ гуляет,
Играет, прячется оно,
Меж соснами перебегает,

Кричит «Ау!» — в камыш исчезнет,
«Ку-ку...

Лето гасит огни.
Тень дождя накрывает восток.
Опускается солнце,
мелькая в облачном свете,
словно бабочка,
что порхая с цветка на цветок,
исчезает в прохладе травы,
за собой оставляя, лишь ветер.
В отражении ночи –
сентябрь с его ювелирным теплом,
воздух цвета шафрана, соломы,
как со страниц старой книги.
Проплывающий месяц
устало махает янтарным веслом,
и расходятся звёзды кругами,
как лета последние блики.
Застывает неон,
и пыльцой оседают шаги
в лепестках мостовой...

Лилейника цветы
Живут отрезком кратким
На данном отпечатке
Всей красоты
С восхода на закат
При ярком свете солнца,
Расходуя до донца
Любви каскад
Вокруг дневных интриг
Их временных итогов,
Которых тоже много
На данный миг.

Обычный воздух тут
Одетый в униформу
С каких-то высших формул
Чтёт быстроту
Которая как тень
Свои отметив даты
И одурманив взгляды
Возьмёт под сень
Совсем отдав другим
Судьбу быть в мире этом
Советом да ответом
До их руин.

Цветок по лепестку
И...

Скользить по шее...
Шелк и длань... Сагиб.
Вплетая губы внутривено и подкожно,
И у запястий разливаться дрожью,
И плавить нот возвышенных изгиб.
Когда и ты, и я нашли предел
На царство вечное отпущенных к рассветам,
Когда моря твои идут вновь на меня,
Повсюду оставляя волн приметы.
Так чем ещё мы можем оглушить,
С листа читая реквием заката,
Где у подножья южного креста
Нам выстучали в венах пульсом даты.
Потом...
Нас замарает жизнь в черновики...
Пересолив...