Пятна

Воска мутными слезами,
Свеча плачет о своём.
Дверь откроют, спляшет пламя,
Тень метнётся мглы пятном.

Словно зыбкие огни,
Время не имеет тЕла.
Из мгновений будут дни,
Нет у Вечности предела.

Пламя времени телА,
Ест невидимым огнём.
Став источником тепла,
Жизнь свою горим-живём.

Чем живём, сгораем тем,
Потому есть те, кто тлеют.
Жить желая без проблем,
Они вспыхнуть не сумеют.

Воска мутными слезами,
Свеча плачет о своём.
Время наше станет нами,
Тем, чем мы его живём...

Мне лишь снились волшебные страны,
Лишь мерещились тайны вдали.
Не найти мне заветной поляны,
На бескрайних просторах Земли.

Мир Земной безутешность печалей,
Во все радости в нём намешал.
Когда тайной неведомых далей,
Поманив, за удачей послал.

Отчего-то всегда счастье где-то,
Себе ищет людей большинство.
Позабыв, что сожжёт лучом света,
Сказки, им не родной, волшебство.

Что чужой Рай, пятном червоточин,
Для чужих метит плод изнутри.
Что у жизни путей нет обочин,
И нет в...

Словно столбики дорожные,
С километров знаками.
Друг на друга дни похожие,
Разные лишь датами.

Серо время в них и в нём,
Скучно — одинаково.
И о том опять дождём,
Ночь всю, тьма проплакала.

Крикнул вОрон в вышине,
Что-то предвещая.
Тучи плавно, как во сне,
Плывут в даль без края.

Горизонта в мире нет,
Серость всё размыла.
А пред этим солнца свет,
Туча проглотила.

Словно столбики дорожные,
Вехами и пятнами.
Будней дни, пустопорожние,
Разные лишь датами...
Марковцев Ю.

Опять ветра, ветра задули,
Опять, прохладу принесли.
То волка вой, то посвист пули,
Опять, в холодном дне Земли.

Зачем тепло недолговечно,
И там где свет, тень тьмы пятном?
Зачем мала жизнь и конечна,
И в очень малом, и в большом?

Ныряло облако как белый,
Как лебедь белый, в синь воды.
Коль суждено, то что б не сделал,
Не обойти в пути беды.

Рвёт ветер дверь и за спиною,
Как выстрел, эхо от хлопка.
Озноб в грудь холода иглою,
И стуком в жилке у виска.

Опять ветра, ветра...

В воду кто-то ступил,
И поведав о том,
Взбаламученный ил,
Вверх всплывает пятном.

У дна в мутной воде,
Безопаснее жить.
Но и там как везде,
Могут хищники быть.

Или телом большой,
Просто так без причин,
Ступит твёрдой ногой,
В ил сквозь крУжево тин.

Плюс и минус во всём,
И своё всех найдёт.
Ниш уютным теплом,
От судьбы не спасёт.

Кто-то чином большой,
Словом мир разделил.
Власти твёрдой стопой,
Взбаламутив дна ил...
Марковцев Ю.

Твой номер двести тридцать пять,
Мне молвил Голос.
А ветер гнул, стремясь сломать,
Как в поле колос.

А лебедь белая крылом,
Синь неба рвала.
Под нею по Земле пятном,
Тень вслед бежала.

Седым туманом облака,
Смотрели в реку.
Меняет случая рука,
Жизнь человеку.

Назначат номер Голоса,
Телам и судьбам.
И в нём их жизни полоса,
Даётся людям.

Глядит в мир мрачно словно тать,
День тучи тьмою.
В нём номер двести тридцать пять,
Мне дан судьбою...
Марковцев Ю.

В тишине полуночного часа,
Колдовская, пьянящая жуть.
В её тьме не увидеть окраса,
Масти мира где выпадет путь.

Тишина наполняя все жилы,
Доберётся до сердца по ним.
И лишит, остудив его, силы,
Сделав ритм его стука другим.

Луны призрачный свет, мир меняя,
Не разгонит тьму в нём на путях.
И как-будто реальность чужая,
Просыпаясь, разбудит в нём страх.

И привычные глазу предметы,
Станут зыбкими пятнами мглы.
И как острые сутью запреты,
Царапнут в них взгляд мира углы.

Ночи...

Неисповедимы, замыслы Богов,
Непреодолима, воля их желаний.
Если к ней живущий, духом не готов,
То его ломает, прессом испытаний.

Тушит мир дождями, жаркое кострище,
И противно-мерзко, пахнет сырой гарью.
Грустью и разрухой, дышит пепелище,
Закопчённой, брошенной, старою печалью.

Всем кострам погаснуть, суждено когда-то,
Новым разгореться, всё ж не всем дано.
И в степи как серая, грязная заплата,
Пепелища хмурого, на траве пятно.

Здесь на всё что будет, в мире воля Божия...

Это просто аномалия,
То, чего быть не должно.
То, чему в нас нет названия,
Чуждо, сутью нам оно.

Это — не закономерность,
Из рядов всех оно — вон.
В нём какая-то неверность,
И миров иных закон.

Неизвестным интересно,
Аномалии пятно.
И всё было бы чудесно,
Но пугает тем оно.

Правил нет для аномалий,
И в их пропасти пропАсть,
Можем мы без нужных знаний,
Губит — любопытства страсть.

И не лезьте в аномалии,
Без разведки, с кондачка.
В них других миров реалии,
Могут нам...

Посвящается ушедшему от нас хорошему человеку и поэту.
Виктору Виноградову

Словно с гулом кружащийся смерч,
В пятнах крови повязки на ранах,
Эскадрон пробивается в Керчь
На корабль, уходящий в туманы.

Им не стоит коней торопить,
Хоть и держатся всадники гордо,
Но всё больше уснувших в степи
И всё меньше оставшихся в сёдлах.

К водопою наперегонки,
Где в овраге ручей говорливый,
Обагрённые кровью клинки
Вытирают о конские гривы.

Пряча раны под потным бельём,
Оглянуться назад...