Пятая колонна

Вечернее море. Притихшие волны
Рокочут негромко о солнечных днях.
Дыхание моря неспешно, спокойно
Уносит от зноя на лёгких крылах.

Вокруг незаметно сгущается вечер,
И тонкая свежесть в ночной тишине
Прохладою мягкой ложится на плечи.
Стоят неподвижно, как в призрачном сне,
Колонны деревьев - на фоне заката;

Сквозь сумерки льётся неведомый блюз.
Порханье речей, и прибоя стаккато,
И пляжного воздуха йодистый вкус.

Рассыпалась светом далёкого порта
Цветная гирлянда прибрежных...

Живым живое – солоно и сладко.
И ныли комары без обертонов,
С голодной страстью, раскорячив лапки,
Чужую пили кровь бесцеремонно.

Выцеживали жадно, раздувались
И, увернувшись от хлопка ладонью,
Пикировали в окна, чтоб в подвале
Вскормить несметных клонов их колоний.

Живым живое – солоно и сладко.
Бросали в бой полки центурионы,
Отстраивали власть на костной кладке,
Вручая кланам жезлы и короны.

Но время осыпало цвет династий,
Неумолимо хлопало ладонью,
А вечная мечта о...

Уснула я тяжёлым сном
После волнений перелёта,
А утром за чужим окномУвидела людей в заботах.

Шёл дождь над Веной в этот час,
Вели детей за ручку мамы,
И поняла я в первый раз,
Что этот мир всё тот же самый,

Пусть лавки фруктами полны
И улицы чисты, как залы,
Но райской нет нигде земли,
Здесь те же будни и печали.

Вся многоликая земля
Так, в сущности, однообразна,
Здесь от себя уйти нельзя,
И жизни нет другой и разной.

Бродя, кочуя целый век
По тёплым и холодным странам...

В Париже май стоял в цвету
И ландышами торговали,
Каштаны в синюю весну,Сигналы – свечи посылали.

В Фули-Буржер сиял канкан,
Эклеров запах был дразнящим,
А в Нотр-Даме пел орган
И звал забыть о настоящем.

Он звал в другие времена,
Когда тщеславие и сила
Бросали грандов в стремена,
Дворцы и замки возносили.

Как в старину, блистал Версаль,
Цвела Вандомская колонна,
По вечной площади Пигаль
Брели дешёвые мадонны.

Звенел дождя весенний душ,
А на Монмартре тихо пели,
И крылья...

я здесь была
ждала...
ждала...
ты не пришел
ты был с другой...
я волновалась
у колонны...
папье -маше уже намокло
и повалилось на меня...
и ангелы картонные упали ...
я их поймала на лету
а в это время...
люди спали...
я вышла из себя
увидела луну...

она смотрела на тебя..
и умоляла полнолуньем
придти и ангелов спасти...
всех падших....
на мои колени

ты подумай...

Скользкая пауза,
Пыль закрыла глаза.
И никуда уже
Не спрячешь ты слова.
Сквозь колонны пыли
Вижу твои черты.
По этой реке мы плыли,
Плыли наши мечты.
На этом поле цветы,
Наши с тобой васильки.
Не сохраняй мосты,
Все за собой сожги.

На влажных простынях лежала-
Свернувшись вся в комочек страсти.
Пусть не звала, но ожидала.
Холодным лезвием кинжала
Спастись! Но не окончен ужин…

Вино - рекою, там в палатах.
О, милый вряд ли не разбужен!
Мой юный грек, но - Император.

Она ждала давно, сгорая
От ревности, что так же больно.
Молясь богам, не понимая-
За что? И прячась за колонной
Служанке прошептав на ушко:
«Люблю, легка теперь разлука».
Велела принести игрушку-
Гадюку сонную, как кукла.

***
Легка ли? «Вы...

Пространство…
Облеченное в утонченные,
но окаменевшие формы прошлого прошагивается глазастыми прохожими. Приговоренные к любви и отрешенные от быта
губы
зависают парочкой в переулке. Париж.
Невидимые трубы проглатывают жизнь
изящно-беснующегося города. И когда
колонны
громадой своей зазвучат и в висках колыхнется
утробное племя –
вспыхнет душа
и охладится присутствием гения. Туристу на съедение –
пиршества всей вселенной. На мгновение
растворяешься
и обретаешь...

Офицерские погоны –
офицерские мечты.
Два просвета на погоне,
три полковничьих звезды.
Все армейские законы
и суровы и точны.
Гауптвахты, нары-троны
по военному скромны.
Офицерские погоны -
офицерские мечты,
взводы, роты, батальоны,
караулы и посты.
Пролетают птицей годы,
добавляя седины.
Я в полковничьих погонах,
сбылись юности мечты.
Офицерские погоны,
до сих пор я вижу сны:
две шеренги, три колонны
и ряды, ряды, ряды…
В тех рядах стоят ребята,
все, кто Родине...

Ветер мне нежно кудри трепал, -
Забыла, куда я иду, -
А солнечный зайчик в уста целовал
Так страстно у всех на виду.

Он нападал на прохожих пьянящей
Жаркой голодной лавиной;
Затем исчезал в тонировке мечтавшей
О чём-то колонны машинной.

Каждый, познав поцелуй, моментально
Щурился и улыбался;
А зайчик, спускаясь из окон зеркальных,
В них же, устав, растворялся…

Туча всё небо в тот миг заняла,
Последний лучик на грудь
Упал мне, но я всё чего-то ждала,
Не смея продолжить свой...