Пушистая ель радует

Сестра, я обновился в духе
и даже можно так сказать,
что вновь на жизненной дороге
Господь послал мне благодать.

Я радуюсь и торжествую
твоим словам, моя сестра!
Христос мне дал тебя такую,
как есть - мудра ты и добра.

Я от молитвенной поддержки
духовно стал ещё сильней -
по телефону ты мне нежно
на сердце пролила елей!

И я забыл о старых муках,
восстав из праха бытия!
Теперь ты стала мне подругой,
как прежде Инночка твоя!!!

Басни



МЕДВЕДЬ И ЦЕПЬ

В тайгу пришёл какой-то немец

Дрессировать лесных зверей.

И начал шустрый иноземец

Медведю в уши лить елей.



Он разбудил его в берлоге,

Нещадно сахаром кормил,

На задние поставил ноги.

Предупредителен и мил:



«Мы видим, ты – медведь достойный,

Но вдруг потянет смыться в степь?

Чтоб всем нам было поспокойней,

Посадим мы тебя на цепь.



Смотри, какой счастливый случай,

Ведь у тебя такая стать,

Давай-ка мы тебя...

Вдоль дороги идёт — человек,
Идёт — тихо — движется еле-еле.
Старый он — его в прошлом — век,
Одряхлел и нет силы — в теле.

Человек не живёт — доживает,
Жизнь в нём кончилась — раньше времени.
И оно — тела плоть сжигает,
Его старит — в секунд течении.

Мир другим стал — стекло и пластик,
Сталь, бетон и асфальт — царят.
Устарел человек — ведь он романтик,
На всё разный — в нём с миром взгляд.

В мире время пришло — прагматиков,
Деньги в нём — во главе угла.
В нём лохами зовут...

Сад цветущий и сад увяданья

Все, что держит в ладонях земля –
Сад цветущий и сад увяданья –
Опрокинет людское желанье
Ось земную на запад клоня.
Осквернит, прислоняя рукой
К белым щекам святыни Покоя.
За густою черною кровью
Тянет бешеный след за собой.

Затуманит туманом глаза –
Все глядеть им под образа,
Не глядя на пустые сомненья,
Гордо всматриваясь в откровенья,
Свою ношу рукам донести,
На забвенье слова обрекая,
К Вознесению у самого края,
На краю безымянной земли...

Ветер быстро листья сносит с отрывных календарей,
Почему-то мы не помним про товарищей друзей.
Стих про воинское братство, про героев удальцов
Николая Ушакова, про фамилии бойцов.

Тех, что вместе защищали, свой своеобразный строй.
Каждый вместе и отдельно верной доблести герой.
Без делений и оглядок на акцент и цвет волос,
Били недруга совместно друг казах и малоросс.

За семью и за отчизну то, что дорого для нас.
Дрались жизни не жалея, за Москву и за Донбасс.
Защищали дом единый...

Ты ела яблочко и плакала тихонько,
Так безутешно, в комнатке своей -
Так плачет девочка, когда ей очень больно,
А женщина - становится мудрей.

Ты ела яблочко и поправляла фартук -
Он жег тебя, как белое клеймо,
А в темноте - бессовестно и жарко
Горел костер истерзанных мимоз.

Моим словам нетрудно было верить -
Так говорит открытая душа.
Но виноват не я, а этот фартук белый
И ты -
Не постучась, ко мне вошла.

На сцене вечера карминовая осень
Сыграет мне прощание «на бис...

Однажды, будучи в лесу,
Услышала его молву:
Про то, как ветер громко пел
И вся листва ему в припев
Азартно двигаясь, шумя,
Едва осталась на ветвях.

Про то, как дятел прилетал
И так усердно ель долбал,
Что еле сам уж уцелел
Про ель не будем уж совсем…

Про то, как ягода поспела
И запах одурманить смог
Едва еще пригодный мох,
Что уж годам забыл он счет,
Но все ж на запах он ползет!!!

Про птичий хор, что день за днем
Весь лес заводит так с лихвой
Что даже мудрые дубы
Хлопочут...

Дождь еле-еле...
Брусника багряна.
Сизые ели
В остатках тумана.

Своды осенних
Понурых осин -
Красные сени
В провалы трясин.

Намотал на ус Иаков - ложь, враньё, а с ними лень
Заведут тебя, однако, в край, где ягель жрёт олень,
Там полгода длится полночь, умный чукча нерпу бьёт,
А не чукча Абрамович всех евреев в гости ждёт.

Встал, пошёл искать невесту, куда кроки дал отец,
И пришёл в такое место, где паслись стада овец.
Шёл по азимуту точно. Путь на северо-восток
Он держал и днём, и ночью - не кончается песок.

Пересохшие истоки, не дошёл сын до Оби,
И не всё, что на востоке, называется Сибирь.
Было там...

На Северо-Крымском канале,
Где жёлтая грязь и вода,
Гармоники глухо рыдали -
Случилась большая беда.
Накрапывал серенький дождик,
Скрывая лихую судьбу,
А рыженький мёртвый бетонщик
Лежал в кумачовом гробу.
От СМУ до степного погоста
В толпе провожавших людей
Лежал он спокойно и просто
И в серое небо глядел.
Начальник сказал: «Не увянут
Цветы на могиле твоей,
И дни золотые настанут
Для этих безводных степей.
А мёртвый ему улыбался
И в серое небо глядел,
Как будто со всем...