Птиц голоса не смолкают

Солнечный диск
в небе завис.
Утро. Рассвет.
Люди, привет!
Травы. Роса.
Птиц голоса.
Храп лошадей
с дальних полей.
Мы босиком
молча идём.
Нам хорошо.
Что же ещё?

На тумбочке, в больничной палате
Букетик весенних цветов.
В стаканчике, возле кровати,
Стоит средь лекарств и шприцов.

С мороза внесли их в палату,
Озябли совсем стебельки
И только согревшись, к закату
Открыли они лепестки.

Больные с кроватей привстали,
Теплом засветились глаза.
В больницу с цветами прислали
Синь неба и птиц голоса.

Лоскутик цветущей поляны
И солнышка первый привет.
Родню дорогого шафрана!
Духмяный весны первоцвет.

- Девчата, они пахнут лесом!
Стал...

А, давайте уедем вдвоём,
В край зелёных, непуганных елей,
Где мы счастье надёжно найдем,
И запахнет ромашкой и хмелем.

Позабудем весь город и быт,
Там так грязно и мне не уютно,
Я в крещение в проруби мыт,
Стал с душою я точно отмытой.

И поверив, что птиц голоса,
Их рулады, нам, нужны, желанны,
Как росинка скатилась слеза,
С моих глаз, пусть наивно, да ладно.

Тихий край, тихий лес - тишина!
Что же может быть сердцу приятней,
Всех желанее мечт, лишь она -
Мир простой, мир...

Седины белый снег,
Это времени бег,
Мне окрасил виски,
Мигом боли-тоски,
Сердце сжав ей в тиски,
Сократив тем мой век.

Горизонт поманил,
Зарёй алой он мил,
Путь в него бесконечен,
Ночи мгла сменит вечер,
Я с зарёю на встречу,
Не успел — зря спешил.

Тополя вниз с верхушек,
Пух роняют на лужи,
Солнце светит с небес,
Впереди проблем лес,
Тяжек опыта вес,
Бог, спаси наши души.

Стихли птиц голоса,
В боль, пути полоса,
Окунув с головой,
В мир страны не родной,
Извиваясь...

Пожелтела листва — это осень,
Это — время меж летом с зимой.
Сорвёт ветер листву — наземь бросит,
Дождь умоет её ледяною водой.

Журавлей клин летит на юга — это осень,
Это — время когда опустеют леса.
Словно кость, ствол берёзы белеет меж сосен,
Тишина, до весны смолкли птиц голоса.

Утром пар из рта, днём тепло — это осень,
Это — время когда дни на убыль идут.
И всё меньше тепла, солнце миру приносит,
И дожди проливные, неделями льют.

Аромат спелых яблок и груш — это осень...

Акварельный сон, как осенний сад,
В золоте листвы, спелый виноград.
Колокольный звон слышится в тиши
И ажурный слог рвётся из души...

В зеркале пруда расстелился лес,
Стайка облаков с плоскости небес -
Яблок наливных россыпь на траве,
Блики янтаря в красочной листве...

Акварельный сон, спелый виноград,
В небе лётных птиц голоса кричат -
Снегом заметёт скоро дивный сон,
Заскрипит в мороз под окошком клён...

Владимир Зайченко
====================

***
Вот и лето проходит - август месяц последний,
По утрам в кошенинах серебрится роса...
А в осенний сезон, что предзимья посредник,
Вскоре грустью пронзят лётных птиц голоса...

Грузный бархатный шмель суетится над цветом.
Собирает нектар, тоном в тембр янтаря -
Поспешая, жужжит - он живёт только летом,
Лишь одним... но мой сад навещает не зря!

Расстаёмся с теплом, всё прохладнее ночи,
В изумруде травы реже солнечный блик -
Почему стал в Литве праздник лета короче,
Чем в те...

А это стихотворение появилось во мне когда я увидел красивую фотоработу Николая Невесенко «Вечер над тихой рекой». Прелестная фотография — глубокая и очень красивая!!! И откуда-то из подсознания появилось это стихотворение, сразу всё и мне осталось его только написать — сразу набело. Спасибо фотохудожнику, добрейшему и очень мудрому человеку — Николаю Невесенко!!!

Летний вечер над тихой рекой,
Между тьмою и светом миг зыбкий.
Вод неспешных незыблем покой,
А в нём тихая мудрость улыбки...

Одуванчики, одуванчики…
Донские наши одуванчики!
Коль они на Дону расцвели,
За желтелись в донской степи.

Знать весна на Дону в разгаре!
Хлебороб донской в запаре…
Поджимают его тёплые деньки!
Хотя они уже, - не так коротки.

Солнце всходит в пять часов…
В степи слышится птиц голосов!
В двадцать часов садится солнце,
Лишь тогда хлебороб покинет поле.

Весна — это не осень и не зима…
Землица сохнет быстро завсегда!
Коль замешкался земледелец…
В земледелии который не умелец...

Flood-tide below me! I see you face to face!
Clouds of the west – sun there half of hour high –
I see you also face to face.

Crowds of men and women attired in the usual costumes, how curious you are to me!
On the ferry-boats the hundreds and hundreds that cross , returning home,, are more curious to me than you suppose,
And you that shell cross from shore to shore years hence are more to me, and more in my meditations, that you might suppose.

2

The impalpable sustenance of me from...