Птаха

Жизнь- это сложная штука,
Люди в ней беззащитные птахи,
Ссоры, слёзы, неприятности и крахи,
Безответная любовь это же мука!

Жизнь-это Божий подарок,
Но не у всех усроенна она,
Мой догарает надежды огарок,
Чаша любви вся иссохла до дна!

В ней столько много грубой лжи,
В ней столько много дикой боли,
О ангел мой, прошу, любовь мне одолжи,
Я не такая как кажусь, устала я от этой роли!

И почему настолько зол народ?
И почему они пускают злые сплетни?
Не закрывают не на миг они...

Холодный вечер тихой сизой ночи,
И нету птах, не слышен ветра шум,
Лишь треск костра, и искорка не очень
Взмывает вверх, как звездная сестра.

И звезды эти тихо выплывают
Из сени серых облаков,
Сиянье неба быстро остывает,
Бросая под ноги серебряный песок.

Луна, молочным бликом света,
причудливые тени продает,
Как будто писана пером поэта
Из тьмы деревьев вдруг ночная дева восстает.

Ее лицо прозрачно и невинно,
Одежды сотканы из млечной пелены,
А волосы, как будто из крапивы...

Недотрога Луна укрывалась за мрачною тучей,
убывала, худела, дрожала в зеркальных морях...
Твой неверный характер известен, детально изучен.
Полнолуние длится недолго и солнечный птах
расправляет над городом ласково белые крылья,
вновь пугливые бабочки веселы, сердца излом
зарастает , пред ритмом любовным бессильна
дура-пуля и мусор войны - ржавый металоллолом.
Ты с зимой- безнадегою дружен,ее колесница- метель
заметает тропинки к крыльцу изумрудного дома.
Я воюю с собой и с Луной...

Отгорели пожары и дым в синеву, улетел,

грех, закутанный в саван, плясал и угас.

Всепрощенье - вернулося, снова, в родимый удел,

и высокое "cи", допевают планеты, cейчас.

Свет вернулся, опять. И замолк, навсегда, хор

зеленых, крикливых, придонных лягушек.

Всем, не спать! Иерихонской трубы гордый глас,

громогласно неверье трухлявое, ветхое рушит.

Звон стоит золотистый, диг-дон, диги-дон, диги-дон,

колокольчики дружно, заливисто, чисто поют.

Страхи, ахи - вчера...

Тревожен день и где-то слышен плач.
В себя уйти, закрыться искушают
Обид осколки, веры, неудач.
Лгать о любви невольный страх мешает.

Судьба пройти грозилась вкривь и вкось,
Но вдруг надежда робко проступила.
В её узор предчувствие вплелось-
В тебе живет таинственная сила:

"С любою болью сможем совладать,
Моя любовь, печалиться негоже,
Ведь твоего покоя благодать -
Земных сокровищ в сотни раз дороже"

Пугливой птахой, камнем, от толпы -
В родные руки - скроют и утешат.
И...

Снова зову я - кис, кис,
Где ты, моя нежно-снежная?
Чудо моё! Мой каприз!
Светлая, вешняя, грешная!

Где ты, сгущенье тепла?
Где ты, схожденье с ума?
Где ты, мой радости крик?
Жизни недОжитой миг?

Может, ты мчишь в небесах,
Тучи гоняя как птах?
Может, за счастьем бежишь,
Ловишь его словно мышь?

Слышишь, зову я, вернись!
Стынет душа в запустении!
Кошка моя, вера в жизнь!
Мыслей шальных дуновение!

Молнией белой метнись!
Сил нету ждать ни мгновения!
Вот мы и вместе! Кис...

Рядом - язык порыжевшей поляны,
Тронутой сыпью увядших стеблей.
Если еще на поляну кто глянет,
"Мало ли, - скажет,- видел таких полей".

Мимо проедет и тотчас забудет.
Ясно, что осени все атрибуты
Те же всегда, но нюансы порой
Могут впрыснуть в вену другой настрой.

Сидя в салоне, в тисках ожиданья,
Даже в комфорте обивок из кож,
Мысли свои (об осле Буридана
И философских вопросах) скукожь.

Паперть пейзажа доступна любому,
Глазу десерт - не для всех горожан.
Пользуйся...

Связало тишину узлом видений сонных
Крыло ночное, выползла наружу
Луна из черной преисподней
Полотна́ вселенской стужи,
И замерцал далеких солнц небесный караван,
Узорный ряд выстраивая статно
Созвездий, судьбоносный океан
Ложится на судьбу, пронзая воздух ватный
Холодною зарей, в пустыне бессловесной
Гуляли духи по градам и весям
Сказаний древних о победах ратных,
О государях-самодержцах, родом знатных,
Под облаками летописной пыли
Стирая грани вымысла и были.
Земля эта...

Ночь пришла как Любовь...
А покинула город как Ненависть.
Утро после ночного террора
Мартовских муров.
Сонное Солнце в нерешительности:
Пригреть или припечь?...
Первые птахи с креста на крест
Над могилами малоизвестных -
и... малокомунужных -
В раздумье перепархивают:
Запеть - не запеть?
И голову набок -
Смотрят...
Кладбищенские цветы,
Посаженные специально
И
Выросшие случайно
Начинают испускать запах:
То ли благоухания,
То ли могильной затхлости...
Под покосившимся...

Легко быть двух крылой птицей,
Бросая все в чужие края улетать,
Бесправна, но свободна синица,
Ей зернышка для счастья может хватать.

Лишь холод враг ее заклятый,
Что может ей смерть учинить,
Природы взгляд не предвзятый,
Сердце способен ее оледенить.

Но в жилах ее озорство и упорство,
Солнце лучами хочет птаху пригреть,
Перелетных дорог пусть тяжко мытарство,
Она все сможет перетерпеть.

И вот уже видится берег желанный,
Хинных деревьев манит ее первоцвет,
Земной рай джунглей...