Прятал лицо

Бьёт судьба жестоко,
Лупит прямо в душу.
Был я одиноким,
Никому не нужным.

Был на всех обижен,
Прятался и бегал
Тихо словно мышка,
Только без успехов.

Но однажды утром
Стало всё иначе,
Лишь решил что мудро
Будет дать ей сдачи.

Бьёт судьба жестоко,
Лупит со всей дури
Оказалось только
Тех кто сам, в натуре,

Прячется тихонько
Или убегает
И от каждой больки
Стонет и рыдает.

Оказалось, судьбы
Сами нас боятся.
Им бы врезать чуть бы
Посмелее, братцы!

Учитель небесный!..
...однажды сказал ты:
«______________ ...обильно лежат на планете.
И падают снежно,.. крупицы и глыбы, осколки и камни...
Священного ЗНАНИЯ.»
_________ — ...вам ОНИ. Все... О. Земляне. —
Был ГЛАС. В звуке добром.
...а МЫ? В страхе прежнем.
В квартиры входили... И прятались... С дрожью душевной:
«...у нас потолки и надежные стены!.. Тепло и уютно.»
Зачем нам ...крупицы и камни. ИНЫЕ.
ОН. Колокол Неба:
____________ — Да – а – а... КОСМОС виновен! ...остылый извечно...

- Знаю, ты игрок отменный!
При такой-то голове
Что же в шахматах победы
Не идут никак к тебе?

- Да. Действительно, прискорбно.
Дело тут не в голове.
Просто очень неудобно
Прятать пешки в рукаве.

Гармошка на улицы вышла
Закончен запрет или срок.
Хотя и запела чуть слышно,
Но голос и чист, и высок.
А было же, было же, было
(Стремились на новый виток).
По улицам скользким, как мыло,
Поток настороженный тёк.
И лозунги – краше не надо
С высокой трибуны – "Ура!"
Пора краснобайств и парада –
Недавняя эта пора.
Где бодренький голос старался,
Сравниться с величьем идей.
Пред ними народ простирался,
Но не было только людей.
Недолгая эта потеха
Явила собой поворот.
Но вместо...

В глубине городской суеты,
Окружённой различной культурой,
Там обычные люди живут,
Только с тонкой душевной натурой.

С виду - точно, как человек,
Обычный, чуть молчаливый.
Догадаться не смог бы вовек,
Что сейчас на весь мир он счастливый.

Его счастье где-то внутри,
Научили его прятать счастье.
Говорили: "Ты прячь! Береги!
А то сгинет оно в одночасье".

Так живет тонкий тот человек.
Так живет и того он не знает,
То, что счастье его долгий век
Радости от него ожидает.

Исполнены дерзкой отваги,
От здравого смысла вдали,
Мы гласность подняли на флаге
И сами же в ужас пришли.
Под снег, прошлогодние листья,
От скважин замочных скорей,
Застенчивое бескорыстье
Ушло изо всех словарей.
Забыв состраданье и жалость,
Толпились у сытых корыт.
И что нам в итоге досталось?
А зависть – сменившая стыд.
Сквозь щель занавесок и ставен
Блуждает зрачок в полумгле.
Неужто потомкам оставим
Копание в грязном белье.
И что мне престиж или имидж,
Заплёваны наши дворы...

Отправляясь от вокзала,
Поумерив прыть и пыл,
Скрипка жалобно рыдала,
И скрипач неряшлив был.

Ясно же – не «Страдивари»,
А унылый ширпотреб,
Но в вагоне сострадали –
Водку мазали на хлеб.

И сопели, и жевали,
Рассовав узлы внизу.
Словом, сопереживали –
Скупо прятали слезу.

Но смотрелись как-то странно,
До сих пор не разберусь.
Два весёлых наркомана
И один случайный туз.

Контролёр ступал неловко,
Флегматичен и сутул.
Носом шмыгала торговка,
Обнимая свой баул.

Не...

Запою – убеждают, не пой!
Выпивать, говорят, это вредно.
Я, конечно, совсем не святой
Да и тубы поют не победно.
Ах, как нынче земля хороша,
Свету лунному литься и литься.
Одинокая в теле душа
Пьёт печаль и не может напиться.
Вы посмейтесь пока надо мной,
Можно даже не прятать усмешки.
Я шагаю от вас стороной
И пальто не застёгнуто в спешке.
По неровной иду полосе
И никак не прямится дорога.
Если пьяный – вы гении все,
Протрезвею – так бездарей много.
За спиною предутренний дым...

Возможно ты все же поймешь,
Возможно, посмотришь как зрячий
Но эта твоя изначальная ложь
Звучит по другому, не сможет иначе.
Зачем говорить недосказано. Ложь
Зачем торопить события эти
Зачем мы не верим, и что ждешь
Когда вырастут в нас дети.
Зачем мы взрослеем в годах
Но детьми в душе остаемся
Зачем прячемся в «адресах»
И в «именах» создаемся.
И сколько так будет в мирах
Как часто мы прятаться будем
Мы скоро как вся детвора
Не вспомним кто Мы. Забудем....

Когда предали в первый раз,
Я только грустно улыбнулся.
И в шумный дом опять вернулся,
И от гостей не прятал глаз.

Веселье шло обыкновенно,
У тамады в меду уста.
И свадьбы гул, и пустота,
И чей-то смех – одновременно.

Довольны все до одного,
И он, и я, а ты тем более.
А вместо неотступной боли,
Сознанье счастья твоего.

С краями чаша, что там дом.
А в жизни всякое бывает…
О боли пишется потом,
Когда случайно выживают.