Промокший город

А город спит. На утро первый снег
Ложится на пушистые ресницы,
И мимо пробегает человек,
Которому в такую рань не спится.

Он что-то хочет взглядом передать,
Но зимний ветер дует прямо в спину.
Вот только его горе удержать
Не так-то просто в эту холодину.

Он сядет в старом парке на скамью
И в серебро задумчиво вглядится,
И не заметит, что и я стою,
Что так же мне в такую рань не спится.

Я посмотрю в застывшие глаза,
И мне почудится созвездье боли,
Но не хватает смелости...

Прозрачный день слетает прочь.
Свеча горит, необъяснимо
Мерцая.
В город входит ночь
Едва-едва…
И мимо, мимо…

За ней истают чередой
Дома, деревья, мост над Пряжкой,
Канал Обводный – весь седой.
От серой ночи? Мысли тяжкой?

Воспоминанья о былом
Стирает сумрачная память.
Так хочется в тумане том
И мне рассыпаться, растаять.

Быть может город, или сон
Мне знаки тайные расставит…
Но в безразличии пустом
Рассвет незрячий окна ржавит.

Свечой размытая канва –
Граница жизни...

Мы родились в городе нашем
Он не изменился с течением времени
Кто-то уже в классе старшем
Кто-то уже ходит беременный.

Мы же жизнь не меняем
Просто по линии жизни идем
Кто-то скажет придурки
Нам все равно мы песни поем.

Нет тут нормальных дел
Одни пустые затеи
И нет нормальной работы
Лишь какие-то мутные идеи.

Каждый пытается кусок жирный урвать
Чтобы прожить пять минут, потом потерять
Нет смысла в этом городе кричать
Но не все здесь пытаются молчать.

Каждый что-то свое...

Пронизывает Петербург холодами,
Набережными, ртутной Невою…
Избегнув проклятие снов –
Предсказаний,
Встречает меня не тобою.
Город-мистик.
Город-Нептун.
Молчание Сфинксов гранитных –
В залог
Отдаст серебро лунных рун,
Где спит в куполах
Звездный Бог.

В городе моем
Стрелы труб,
Терриконы и ветер.
Серое небо от дыма,
И от боли
Согнулась трава.
В городе моем
Так пахнет детством
И я всегда бываю не права.
Арина Дар

Я люблю этот город прекрасный,
На кольце среди светлых дорог
Он стоит горделивый и ясный
И как север торжественен , строг .

Край родимый ,Уральские горы,
Вы стоите на страже чудес,
Я люблю голубые просторы,
Воркуту и наш низенький лес.

Эта тундра прекрасна во цвете,
Когда летом морошка цветёт
И Анютины глазки в букете,
Иван чай как сирень тут растёт.

На два месяца зелень , раздолье
Солнце ходит по кругу весь день,
Нет ночей и такое приволье,
Я гуляю с ромашкой весь день...

Ощетинясь, столбы, словно копья,
Город в небо вонзает. На грязь
Улиц суетных белые хлопья
Опускаются, тихо кружась.

Заискрились дома, тротуары
Под ногами скрипят чистотой,
Бродят в скверах влюбленные пары -
Суматоху сменяет покой.

Я смотрю сквозь заснеженный город,
Мимо крыш и потоков машин,
На огонь, что так трепетно дорог,
Мягко льющийся с горних вершин.

Проходит свадьба. Снова будни.
По этой жизни испитой
Я плыл, как на дырявом судне,
Томясь великой Простотой.
Тонул в безденежье, ругался,
Глядел я искоса на всех.
Робел порой перед начальством
И отвечал на глупый смех.
Я стал одним из миллионов,
Одним из пагубной толпы,
Как штамп под сводами законов,
Как бесконечные столбы;
Как просто мелкая травинка,
Каких в лесу не сосчитать;
Как нитка в девичьей косынке
И как залог всегда страдать.
Так листьев много на деревьях,
Не отличить...

Всё мне снится: весна в природе.
Всё мне снится: весны родней,
лёгкий на ногу, ты проходишь
узкой улицею моей.
Только нет, то прошли соседи...
Только нет, то шаги за углом...
Сколько ростепелей, гололедиц
и снегов между нами легло!
Только губы мои сухие
не целованы с декабря.
Только любят меня другие,
не похожие на тебя.
И один из них мягко ходит,
речи сладкие говорит...
Нашей улицей ветер бродит,
нашу форточку шевелит.

Осторожно прикроет двери,
по паркету...

Настроение меняется,
Как на улице погода
Летит время стрелой,
В один миг прошло полгода.
И не поймать мне уже
Смысл того и другого
В ритме жизни без отбоя
Города большого.

Слишком быстро всё идёт,
Всего понять не успеваю
Когда думаю, что нахожу,
В тот миг это и теряю
Каждый шаг, каждая минута -
Всё новые мысли,
И нереально всё успеть -
На это не хватает жизни!

Жизнь в ритме он-лайн:
Раньше были записки, теперь sms
Раньше мы писали письма,
Теперь этот жанр совсем исчез
В...