Проклятья

Мой стих, ума и сердца слепок точный,
Мой стих, в тебе огня и льда мотив.
Мой стих, в тебе есть тьма бессонной ночи,
Мой стих, в тебе души покой и взрыв.

Мой стих, ты самый преданный товарищ.
Не врёт, души мне зеркало моё.
Мой стих, ты снисхождения не знаешь,
В тебе, на всё есть мнение своё.

Мой стих, нас бить с тобой не раз пытались,
Стремясь, тебя изрезав весь, убить.
Но мы, с тобой друг другом защищались,
Мой стих, ты в моей жизни счастья нить.

Мой стих, ты путь сомнений и...

Что ж, управой порока -
лишь проклятье пророков?!

Вот и ангел трубит на последних уроках!

В укрепленьях
крысиная рать окопалась,
им в гробах пережить,
переждать Апокалипсис?
маяками в безвремение Ойкумены
на мощёных маршрутах пируют геенны…
А ведь надо успеть,
словно в нерест до цели -
детвору донести до людской колыбели.
Так пойди впереди
от беды,
бездорожьем…
как судьба - поводырь,
Параклет перворожденный!

примечание:
Параклет (с др.греческого "испрошенный", на...

О, обозленные сердца,
О, мир кромсающие в боли,
Страданьям ждущие конца,
О, узники печальной доли…
Но так ли скорбен ваш приют,
Но так ли тягостны страданья?
Здесь все печальные идут,
Не зная к Богу упованья…
Двуликие в своей нужде,
Платить за счастье непривычные,
Винящие сей мир везде,
И слишком, без ума практичные…
Но есть же пища, есть и кров,
На телесах одежды новы…
И был ли Бог всегда суров?
Всегда ли знали вы оковы?
Был час веселья, был разврат,
Столы ломились, гардеробы...

Изумрудная вена Сены, её каменный берег смотрит на город света,
отравленный модой любви и шансоном.
Мельница Мулен Руж перемалывает ночной воздух Парижа –
ночь, его второе имя, его сердечная мышца.
Зоб Триумфальной арки; скелетообразный Эйфелев гвоздь
вонзается в лобную кость в любой точке пространства;
призрачный запах масла и акварели с Монмартра;
в музейном саркофаге Лувра жует улыбку Мона Лиза, затертая до дыр,
икающая сотни раз на дню в проклятьях Леонардо;
разбросанный окрест...

Пусть жил ты скромно…, но, угарно,
ступаешь, через прозы жуть
( признаться…- оной жизни – суть
и, к сожалению, ни чуть-чуть ),
а я, прости, вершу вульгарно!

Зачатым ставши, ненароком
( Страны Советов час настал! )…
Ведь мир, приход твой, явно ждал,
чтоб Капитал «права качал»
( а сеновал, здесь, лишь намёком… ).

Но как бы ни было…- случилось…
И День Рождения наступил,
а в Праздник сей – ты загрустил
( нутро раскрыв – по мере сил,
где грусть, по факту, проявилась...

Такую несуразную..вонзил в себя депрессию..
И наполняюсь алчностью..и щурюсь без движения..
И наслаждаясь мрачностью, в молчаньи от безумия..
Пройдусь воображением по скорбным отражениям..

Вдруг нежность позабытая под гнетом расслабления..
Отбросит все сомнения..вернет в свои объятия!..
Прощенье не минуемо-волненье скрыть не смея!..
Взлетев Душой..разрушу я все прошлые проклятия!..

Пробивал головой стены, закруглял углы,
искал пятый, а я святый? грешен? или оп-
ять неутешен? нешуточный расклад, при
жизни в ад и в рай не попасть. Ветра нет
штиль, расплескалась лава, овации, вызы-
вают клекот, ропот, перемены, рождения
и кончины богов, у ты каков. «Нальфар»
корабль из ногтей мертвецов, лодка, Локи.
Кол волку, а нам толку, мало, Рихард Ваг-
нер, Кольцо Нибелунгов, не бей луну, солн-
це, «век мечей и секир»? одним словом тир,
«проклятого богатства и великого...

Холодными стали улицы,
И лето пропало без вести.
На набережной целуются,
А я скучаю по нежности.
По первому зову трепета,
По искреннему признанию.
Я помню, как тебя встретила,
И помню наши свидания.
Во мне не убить ту девочку,
Которая искренне верила
Что если сломает веточку,
То значит, убьёт всё дерево.
Холодные руки верности
Заключат меня в объятия,
Заключат в круг неизменности,
И будут моим проклятием.
Взгляни на мои последние,
Быть может совсем ненужные
Стихи! Есть уже...

На улице за окнами толпа,
Качаются на шторах чьи-то тени,
Винтовок нескончаемая тьма,
Слепая ненависть заполнила им вены.
Дышать в ночи так тяжело -
Раздавят пустотою стены
И одиночество чело
Положит на мои колени.
Я слышу как идут часы,
Как в такт стучат шаги за дверью
Так, будто бешеные псы
Кого-то рвут харкая кровью.
Уснут сегодня навсегда:
Рассвет не станет им спасеньем.
Утонут в красном города,
Укрывшись прошлым воскресеньем.
Взайдёт на плаху новый день
И сбросит на нули...

У берегов, не мной открытых стран,
Суда чужие замерли на рейде,
Не мой приют заснеженный Монблан,
И не мои постмодернизма бредни.

Болото чувств, как и трясину грёз –
На вязкость не проверить на закате…
А Буриданов зверь грызёт овёс,
И что-то круглое Сизиф на гору катит.

Но вечный камень, тоже ведь, не мой, –
Доверено не каждому проклятье,
Слепой художник и певец немой –
Мои вам распростёртые объятья…

В тиши лесов и сумраке пещер,
Двойняшки для отшельника в усладу –
Сын...