Привязанность спокойна постоянна

Серое солнце кусает за плечи,
Иглы сомнений в пугающей встрече.
Траур ворон в пустоте ожиданий.
Серебряным сердцем картонных желаний
Я добавляю в чашу сомнений
Обморок мысли людских сожалений,
Бесится вечность, плюётся веками,
Сушит умы и сознания годами,
Перегрызаю горло надежде.
Теперь я один, одинок я был прежде.
Я жив и привязан к земному хождению,
Но это терпимо, чуть – чуть и забвенье
Протянет ко мне свои бледные руки
И я погружусь в мир сладостной муки.

Жили-были бобр с бобрихой
В заводи завидно тихой.
Запасали впрок кору,
Ветки, стружку и траву,
Чтобы зимними ночами
С полными спать животами.
Лучше сытостью томясь
Ждать весну, не торопясь,
Чем придумывать диету,
Отослав гурманство к лету.
Этой думою они
Наполняли жизни дни.
Надобно сказать: бобриха
Знала сколько стоит лихо
И заставила бобра
Видеть, как она добра,
Как она его лелеет,
Всюду за него радеет,
Не жалеет для него
Красноречья своего.
Её ценные советы
Были ею же...

Почему же мир такой жестокий?
Почему убийства,грабежи?
Мы родились,как говориться..только-только....
Хочется спокойно жить.
Ну когда же, в мире станет мир?
Ну когда же ,жить спокойно будем?
Скоро будет мир наш....нелюдим!
Мы как звери,но никак не люди!
Мы друг-другу глотки рвать готовы...
Просто.... из-за пустяка!
Просто...хочется и жить спокойно.
И не думать,что жизнь висит на острие ножа........

Я пленён своим же собственным конём,
Он несёт меня, куда захочет сам,
И не ясно у кого кто под седлом,–
Выше горы или океан?..

Я привязан толстым ременем к мечтам,
И растёт чрезмерно чрева аппетит,
В этом только с виду нету драм –
Для железа приговор магнит…

Это будто выбор выбирает нас –
Кто захочет участи лихой такой?
Просишь отпустить тебя хотя б на час –
Конь в ответ мотает головой…

Нет прекрасного образа,
Как и нет отвратительного восприятия,
Нет адского пламени,
Как и нет того,
Что подразумевает блаженный Свет.
Нет чистой истины,
Как и нет знания
В лживую меру закатанного.
Нет даже того,
О чем говоришь ты,
Что его нет.
Но есть картина разума,
Плененного собственной речью,
Что строит привязанность,
Что сном умозрительным лечит,
Что сам себя породил
Номинировав в вечное
Право.

Я никогда не плакал расставаясь.
Как все спешил, махнув рукой на грусть.
И про людей не думал собираясь -
мол ничего, ведь скоро я вернусь!

Не видел слез махавших мне рукой.
Не замечал привязанность и грусть.
Не мог понять - зачем? на какой?
И повторял - что быстренько вернусь.

И утверждал - немного подождите,
пока я там попробую пожить.
Ведь я недолго задержусь -
немного огляжусь и я... клянусь!

Теперь я в крайности другой -
на мир смотрю открытыми глазами.
Меня ударил гром...

Не давай мне тебя обмануть,
Не давай лицу, которое я ношу, тебя обмануть,
Ведь у меня тысячи масок, и их я боюсь снимать,
И ни одна из них не есть я.
Притворство - моя вторая натура,
Но не давай мне тебя обмануть,
Ради Бога, не давай.
Кажется, что я спокойна,
Все во мне солнечно и цельно
И внутри, и снаружи.
Уверенность - мое имя, и холодность -
Моя игра.
Всегда спокойна, я владею собой,
И никто мне не нужен.
Но не верь мне, пожалуйста.
На поверхности я кажусь спокойной,
Но это...

Полоска рассвета волной выгибалась сквозь щель
В стене ежедневным приветом от мира огромного мне,
И воздух пустой сотрясают запреты привычных вещей,
Инфляция счастья настигла безликие жизни людей…

Для прочности чувства привязанность мыслей нужна,
Серебряный свет сей укажет дорогу в затерянный храм,
Крахмальную свежесть в нём каждый готов обрести
Чтоб области полной свободы расширить и дальше идти…

Лишь только собьешься с пути - вернуться не сможешь назад,
Поэтому счастье святое...

Хлестала ночь и плети облаков
Над кораблем спешащим издевались.
Сбивая с ног уставших моряков,
Но руки на штурвале оставались.

Холодный неприступный океан,
Раскидывая белые зарницы,
От шторма был безудержен и пьян.
Корабль метался раненою птицей.

Суровый шквал, что треплет паруса,
Накинулся всей силой неземною.
Молитв, увы, не слышат небеса,
Сокрытые ревущих вод стеною.

Беззвучный крик, треск рвущихся снастей
И вновь исчез товарищ за кормою,
Четвертый день мы ждем дурных...

Над пучиною нагваля
Орёл крылья простирает
Меж крылами и пучиной
Гордо реет маг свободный

Свой тональ давно покинул
Островок во тьме нагваля
Не имея мыслей – видит
Но себя он будет помнить

Отдан Силе безраздельно
Ничего он не боится
Ничего он не имеет
Ни к чему он не привязан

Отрешён, с душою лёгкой
Маг легко Орла минует
Путешественник и воин
Как воздушный шар свободен