Предназначенье

Тех предавал, кто был мне верен,
Напротив, злобным угождал,
В свою безгрешность свято веря,
Позорным бегством собственную шкуру я спасал.
И так, к предназначенью высшему как бы намерен,
Пред горизонтом жизни, наконец, предстал.
А оттуда в сердце смотрят с укоризной
На произвол покинутые мною…
И нет душе моей покоя!

Который год, как сам не свой,
задумчиво, по жизни бродишь...
И, видно, всем ( Ведь не хмельной! )...
Но вот чего-то не находишь...,
минуя, будто круг, в себе,
знакомый что ( Довольно многим! )
и ждёшь, опять..., порыв в судьбе,
но он, судьёй смиряет, строгим...,
диктуя очевидный путь,
проторенности дум, лишая,
где ты ( Тоскуя ли, чуть-чуть? ),
как будто бы с иного края,
стремишься к таинству вершин
( Где Заратустра, словно с бюста! ),
от Ницше, с глубиной низин,
к равнинам дна...

Меж собою свились корни,
В Земле-матушке сырой.
В ней во тьме живя, ствол поит,
Нить их силою живой.

Результат предназначенья,
Путь к нему не облегчИт.
И сквозь тьму во свет движенье,
Силой жизни став, лежит.

И не жить стволу и листьям,
Без надёжности корней.
Грязь Земли став соком чистым,
Силой делится своей.

Корни жизни не cнаружи,
В них нет яркой красоты.
Но их сок живому нужен,
В свет расти из темноты.

У всего земного корни,
В сути Матушки-земли.
Свет грядёт, живи и...

У каждой строчки есть своя душа.
Свой аромат, свое предназначение.
Одна живет себе всю жизнь греша,
Другая, просит за нее прощение.
Есть строки, где вся правда бытия,
Земная суть… Небесное величие…
C мучительным вопросом:«кто есть я?»
А в следующей ─ лож и безразличие.
Я утверждаю, в строчках есть душа.
Есть строки лаконично-аккуратны,
И те, что как нам кажется ─ спешат…
Не всем они доступны и понятны.
Что говорить, попробуйте понять,
Есть строчки с солью, с сахаром и перцем…
Одной...

Великолепие твоего сумасшествия,
Твоего взгляда, твоего касания...
Тут, на земле, тебя плачут, тобой восхищаются, тебя боготворят...
Чтобы выучить навсегда широту и высоту твоего прикосновения...
Тут, на земле, поступь твоя желанна.

Хочешь, я назову все твои имена?...
Моя смертоносная невеста,
Моя нежная рана,
Моя единственная вера,
Моя безудержная магия,
Моя обетованная...
Любовь моя...
Наследник твоих снегов,
Роскоши, вольных строк и откровений,
Благословленный белыми...

Когда все духовные фильмы просмотрены
И глубокие книги прочитаны,
Все продиктованные и написанные,
Чтоб пролить свет на одну единственную истину,
Когда уже стала нормальным образом жизни
Безусловная любовь к ближнему,
Когда за каждым приемом пищи и глотком воды
Фиолетовый осознанный свет благодарности, ЖивоТворящий и невидимый,
Когда с каждым вдохом и выдохом,
Будь то на выступлении, на обеде, в занятьях любовью и за рулём,
Вдыхаешь сиреневым пламенем космос и всё самое лучшее...

Во́ды тёмные глубокие,
Во́ды хладные пучин.
Торопил напрасно сроки я,
Ведь не я им господин.

Друг меня забыл в величии,
Другу — другом был в беде.
Между нас теперь отличие:
Он ввыси, а я — нигде.

Видно всем предназначение,
Есть и вправду в жизни их.
Я плыву в ней по течению,
Мимо всех высот моих.

Кто-то, в детстве умней взрослых,
Кто-то, в старости пацан.
Кто-то, все решит вопросы,
Кто-то, верит в их туман.

Во́ды тёмные глубокие,
Во́ды хладные пучин.
Решат всё чины...

Младенчество, детство и юность,
И зрелость, да старость коржами
Легли, как судьбы моей вкусность,
То жизненный тортик, меж нами.
Коржи закрепляют прослойки,
Всё вместе - центральный десерт.
И он предназначен для всех
Читающих данные строки.

Свои в каждом блюде рецепты
И ингредиенты, их доли,
Свои в каждом деле акценты,
Подслащиваем их и солим.
Бисквит для коржей разных сроков
Имеет особенный вкус.
Поэтому всякий укус
Достоин своих смыслов-вздохов.

Пространство пропитано...

Рябин плоды склевали свиристели,
И на снегу кровавые объедки
Лежат напоминанием о деле
Как данность, безутешной жизни метки.

Всё в мире так, и ничего иначе
Не будет, прилетят ведь и склюют
Судьбу твою, которой предназначен,
И сплюнут с радости, разрушив весь уют.

Застынут слёзы от лихой погоды.
Кругом лишь мгла и свист шальной метели,
А позади все пройденные годы
И замороженные в лёд к удаче двери.

И нету веры, только безнадёга.
Стою в объятьях холода один.
Заметена мне к...

Я верил — быть не перестанем мы,
Но Бог людьми непостижим.
Мне были цели Его странными,
Они — расплывчаты как дым.

И в чём моё Предназначение,
Не знаю я идя в закат.
Жизнь за спиною как мгновение,
Её весь эпос в точку сжат.

Меж мигом прошлым и грядущим,
Я жил секунды шириной.
Не верил в то, что смертны души,
Но тела жизнь считал святой.

И жил, всю жизнь понять желая,
Что я? - Ком плоти иль всё ж Им,
И мне дана с душой святая,
Цель, что расплывчата как дым.

Богатств...