Предмет спора

Ночь. Во дворе фонарь погас.
И кажется, что умер город.
Сейчас коснется тьма и нас.
И в сердце проникает холод.

В душе необъяснимый страх.
Исчезла улица, строенья.
Движенье стрелки на часах.
Запомнить каждое мгновенье.

Соседний дом пропал во мгле.
Проемы окон потемнели.
Нет отражения в стекле.
Мрак виден сквозь дверные щели.

Протянешь руку - пустота.
Неосязаемы предметы.
Все поглотила темнота.
Черно и небо. Мир без света...

Если будет настроенье
И Муза грянет тишиной,
Ты лишь включи воображенье
И увидишь мир иной.
Из камина блики света
По стене пойдут гулять
И от каждого предмета
Станут тени оживлять.
В небе, в облаках плывущих,
В струях призрачных воды
Увидим тени дней грядущих
Знаки каверзной судьбы.
Оживёт мир и заплачет,
Засмеётся, загрустит,
Смыслы все переиначит,
О другом заговорит.
И Душа захочет воли
И проснётся вместе с ней
Мир знакомый ей до боли,
Мир иллюзий и теней.
Мир несбывшихся...

Улетают птицы на юг,
Только ты остаёшься со мной
Пусть забыт тобой я давно,
Но всё же согрет давнишней мечтой.

Из-за неё остаётся надежда
И дальнейшее желание жить
Лишь одна она помогает
До конца меня тоске не сгубить.

Я зажгу в комнате свечи,
Их огнём рассеется тьма
Будет мрачным весь этот вечер
И доноситься голос Варга

Воспоминания окутали душу
Столько мыслей пролетает в момент
Не хочу вспоминать их и слушать
Но не деться в безысходности стен

Все предметы окутаны дымкой...

Ах, молоток, мой молоток!
Как жить нам без тебя в России,
И не остаться без порток,
Всем в ожидании Мессии.
И как без тяжести твоей,
Когда повсюду рыщут волки
(Сажают нынче за двустволки),
К тому же… молоток верней.

Когда б в тридцать седьмом году,
Встречал бы каждый молотком
Не стало бы и «воронков», -
И отвели бы мы беду.
Но жить, склонившись, нам сподручно.
Нет школы – стоя умирать!
(А, может, пронесёт опять…
Стреляют в розницу, не кучно).
К тому же, подневольны слуги...

Сказительница: День добрый, судари, сударушки!
День добрый, дорогие зрители!
Вы новую сказку увидеть хотите ли?

В сказке сей полно намёков,
Добрым молодцам уроков.

А проведут такой урок девицы –
Они словесных кружев мастерицы –
Василиса Премудрая
И Елена Прекрасная.

Девицы-то очень строгие,
Ведь зовётся урок –
экология.
А учеником будет
Вова Сидоров –
Паренёк заметный,
Лодырь несусветный. (Уходит.)

Василиса звенит колокольчиком.

Елена: Вова...

Улыбка женщины… Прелестных уст движенье,
Нить ровных драгоценных жемчугов.
Оружие прямого пораженья,
Предмет поэтов и возвышенных умов.

Что вдохновляет и пленит одновременно?
Что предпочтительней, дороже всех наград?
Что есть мечта и целая вселенна?
Улыбка нежная и благосклонный взгляд.

Она осталась жить в средневековье,
Ушла в полотна подлинных творцов.
Наш мир – кривое зеркало, не боле,
Где исказилось женское лицо.

Нет тех, чьих уст настойчиво искали,
Кругом лишь пёстрых...

В забытых комнатах, дома старого.
Много пыли. Все во мраке.
Не найти луча света.
Забиты досками окна,
Плюс задернуты шторы.
Ты один там. Тишина...
Вдохнуть не реально.
Сразу поднимаются клубы пыли, обрывая дыхание.
Глаза медленно привыкают к темноте..
Но разобрать предметы... Нет! Не то состояние...
Хотел было поднять руки, развеять ими от пыли туманы,
Но руки толи звязаны, толи цепями скованы...
Не понять на тот момент было!
Кричать хочется, но смысла не вижу.
Кто услышет все это...

Впереди - зимний лес.
По нему - волчий след.
От земли до небес
Распростёрт белый плед.

Мой шальной снегоход
Залетел в буерак.
Надо было в обход.
Сам виновен, дурак.

На исходе бензин.
На подходе - каюк.
Вот и встал «лимузин».
Чьи-то тени снуют...

Чьи-то злые глаза
Так горят в темноте!
Я как прутик, лоза,
Без всего, в наготе!

Волчий вой вдалеке.
Страшных мыслей черёд:
Не уйти налегке
Ни назад, ни вперёд.

Лишь кустарник кругом,
Не дожить до весны...
А, быть может...

Цвет чёрный тонет в тёмно-красном,
Сползает лестница в провал…
И притягательностью властной
Влечёт таинственный подвал.

Горят и умирают свечи,
Скрипит насмешливо паркет,
И книги – мудрости предтечи –
Безмолвия снимают плед.

Лук изогнувши , в напряженьи,
Звенит протяжно тетива –
Несутся в ярком опереньи,
Пронзая интеллект – слова!

Не долгожители вне звука,
Феномен, обрядив в катрен,
Врываются они без стука
И чувствам отдаются в плен.

В наручниках, цепях и масках...

Желание владеть и созерцать,–
О, как же у людей тебя премного!
Заполучить и спрятать, не отдать,
Стать сей вещице господином, Богом...

И в тишине, подалее от глаз чужих,
Из тайника достав, ей любоваться,
И за семью замками вновь хранить,
Лишь персонально ею упиваться.

«Я обладаю!» – вот молитва тех,
Кто жаждой этой отравился; право,
Казалось бы, и не порок, не грех,
Но, всё же, это сильная отрава.

Не просто страсть, физический позыв,
Назвать её такой – кощунство...