Послушный скот

Я устал от твоей правоты,
Обвинений порой несуразных.
Где ж теперь те благие мечты
О единстве характеров разных,

И порывы горячей души –
Постараться понять, разобраться?
Не всегда мы во всём хороши,
Пусть, ведь, это не значит ругаться.

Но в ответ, как бывало не раз,
Молчаливая хл'адность во взоре,
Дескать, пусть поболтает сейчас,
И послушным опять станет вскоре.

Я к тебе всей душою своей,
Ты ж молчаньем меня унижаешь,
Не считаешься с болью моей,
Лишь себя видно ты обожаешь...

Как мало дано знать сейчас о многом,
Как тошно, что людской род - это скот.
Покинутые властью, своим богом...
Друг другу отвратительный народ!

О! Свет мой! Я души в тебе не ч'аю,
И сам себя никак не узнаю.
Ещё недавно и совсем нечаянно,
Взглянув лишь раз, я понял, что люблю.

Тебя увидел мельком я однажды,
И, засмущавшись, сразу покраснел.
Но вот, второй раз я пришёл сюда же –
Тебя увидеть снова захотел.

Ты появилась словно привидение,
Подобная весенней красоте.
Самой Венеры милое творение,
Стоишь над всеми ты на высоте.

Я за тебя готов отдать все блага,
Любые муки вынести готов.
Ты – ясный луч посреди царства мрака...

Над Москвой плывут созвездья,
птицы, сны и облака.
Ковш полярного медведя
наклоняется слегка.
Не избавиться от жажды,
стоит только раз глотнуть...

Мне бы, глупенькой, однажды
свысока на всё взглянуть.
Вынуть ревности занозу,
насладиться тишиной,
вопреки астропрогнозам
жить спокойно дальше. Но
сердце в рёбра бьётся гулко
не заботясь, что не в такт…
Я брожу по переулкам.
Без тебя. Не та. Не так.
Мне в Нескучном слишком скучно,
на лужайках Лужников
листопад кружит, послушный...

Так в 70-е кукурузу косили на корм…
Заготовка корма была на весь район!
Чтоб корма скату хватало до весны,
А молока и мяса хватало для страны.

В Союзе поголовья скота было о-го-го!
Молоко и мясо, было тогда только своё…
Поголовья было , - кормов не хватало!
Страна из-за границы зерно закупало.

Чтоб всё поголовье накормить в стране!
Правительство не было тогда в стороне…
Мясо и молочные продукты были свои,
Свои натуральные были , а не из химии.

Листопад подступает, крадётся, ложится у двери...
Увядание мерой печали послушно приму.
Благодатью даются стихи по любви и по вере,
и слова собираются в строфы, одно к одному.
Карусельной лошадкой помчит разноцветная осень,
с каждым днём всё тускнее её золотые зрачки.
Как неистов дождливый аллюр и как падают оземь,
отскочив от копыт, беззаботного лета деньки!
Я в шуршащее сено зароюсь – в пахучие копны,
и меня зацелует сентябрь без греха и стыда...
И пасутся до первого снега крылатые...

О, меченосец золотой!
О, бог аквариумных рыбок!
Твой самый тихий океан -
тонкостеклянный хрупкий храм.
За иллюзорною чертой
текучий мир в нём нем и зыбок
в хитросплетеньи медиан –
то шар, то параллелограмм.

Я принесу на твой алтарь
большую ра́кушку с карибов
и попрошу взамен –
любви
того, кто в душу мне запал.
И оживится глаз янтарь
обожествлённой мною рыбы,
прохладный ток её крови,
воспламенит спины опал.
Восстанет гладь воды волной,
послушной рыбьему веленью,
и...

Где-то сводят концы с концами,
Те, кто должен у дна жить мира.
Где-то в нём, их живут трудами,
Те кто бесится, жизнь всю с жира.

И всегда было так и будет,
Жизнь игра, мы лишь пешки в ней.
Не уйти нам из наших судеб,
От предписанных в них ролей.

Мир нас в рамки пути поставил,
Право выбора нет, он ложь.
Из игры жизни сводов правил,
Никуда в теле не уйдёшь.

Кто сподобился — мыслить может,
А кто нет — говорящий скот.
При деньгах будет тот, кто должен,
А кто нет — в нищете живёт...

Мне кажется, что слишком мир жесток,
Ошибки зря прощаются не всеми.
Я сам из тех, кто это сделать смог,
Не стал послушным винтиком в системе.

Мне кажется, что можно проще жить,
Себе не врать, ну, а чужим подавно.
Все подлости рождаются во лжи,
А я за отношения на равных.

Мне кажется, что будущего нет
У бросивших любимых ради денег.
Подскажет время правильный ответ,
Меня нисколько это не заденет.

Мне кажется, что спорить ни к чему
Особенно, когда тебя не слышат.
Но мыслящие...

Гитара только инструмент,
послушный пальцам музыканта.
В двух деках много ли таланта?
Но хватит на дивертисмент…
Вот так и я – нема, тиха,
но ждут натянутые струны,
так ждёт земля дождя в июне,
так лист бумаги ждёт стиха.

Играй, играй, глаза прикрыв,
зажав гитарное запястье,
ты чуду высшему причастен -
волшебствова́нию игры,
перетеканию песка
необратимой тонкой струйкой,
потоку музыки сквозь руки…
Играй, не бойся расплескать
великолепной немоты,
меня наполнившей по горло...