Последний листок отлетает

Не быть никогда стране богатой...
Коль в верхах деньги гребут лопатой.
Выделяя миллиарды на постройки века...
Расходуя бюджетные средства слепо.
Хотя делается всё специально...
С этих миллиардов потянуть в карман реально.
Взять, к примеру, стадион «Зенит-Арена»
Да не плохая получится там сцена.
Не считать затрат 43.8 миллиарда буквально...
Изкоторых украдут себе в карман реально.
Жила страна без стадиона тысяч лет...
Русских воспитывая сильнейших отлет.
Первые места они в мире...

Здоровы ли вы духом, господа? –
Бог с ним, с умом, - не всякое полезно.
Когда с небес на голову вода
Святая льется, - откровенье честно.

А ложь и грязь, и комья от земли,
Хоть странно, но весеннюю порою
Произрастут из уст, - ты им не вмли,
И солнца луч от глаз я не сокрою.

А летом лихорадка, жар от тел
Переплетутся с соловьиной трелью,
Со знаком на стене, который мел
Чертил умело за открытой дверью.

А осень, осень – разная пора,
И кажется, мгновенье застывает,
И, несмотря на...

Уж вечер, знойный, земля разжарилась, набу-
хла, лишь ночь расслабит, размягчит и золот-
ом луны укроет, туманом охладит, завоет,....
волк и мотыльки, что ночью оживают, «прыт-
ки», к огню летят и в этом пытки, и, из полыни
в полымя, ожог получат и погибнут,..........
мораль сей басни такова, судьбы не избежать
не скрыться, рукой беды не отвести и нимбы не
спасут, венки, им на могилы, отлетали, сгорели,
(пламя языки) и бесы, (это им с руки), устроят,
время растворят и в сон...

Расстались мы, я шла одна,
Льдом покрывались лужи
В том поздней осени вина,
Что стал ты мне не нужен.

Летела желтая листва
По улице унылой,
Стояла липа как вдова,
Теряя лета силу.

Вцепилась осень словно смерть
В понурые деревья,
Зимою надо отлететь
В другое измеренье.

Дожить с природой до весны,
Закрыв плотнее двери,
Весною ты вернешься в сны,
Растает недоверье….

В осенний день, незамутненный
подсчетами обид, побед -
затерянно - уединенно
мы возвращаемся к себе.
В необжитых души глубинах
мы странствуем наедине,
не замечая, как предзимье
уже мертвеет в полусне.
И над погибшими листами
куда-то отлетает взгляд,
когда под тихими шагами
хрустит подмерзшая земля.
Так в отчуждении спокойном
мы благодарны этим дням
за то, что вновь себя находим,
собрав, как прежде, по частям.

Позабыта зима и метели.
Свежий день манит теплой весной.
А еще меня губы согрели,
Твоя радость и взгляд озорной.

Я тебя, открывая, желаю.
Запах тела, заливистый смех.
Восхищаясь волшебному маю,
Предвкушаю полуночный грех.

Ты как будто чужая планета,
Не понятна, но так хороша,
Что мне хочется ласки и света.
Я смотрю, на тебя, не дыша.

С твоих глаз не понятных раздумий
Отлетает любовь в небеса.
Обнажая в полете безумий,
Мои чувства, как душу слеза.

Размышление холодом веет,
Припорошит снегами огонь.
Мое сердце живо и тлеет
Бесконечно острая боль...

Но умерить ее не старайся -
Каждый прожил и принял свое.
Я всегда на углы нарывался,
А вокруг - воронье, воронье...

Синяки и ушибы, и раны -
Вот награда отпущена мне.
А душа так и хочет сорваться -
К вышине, к вышине, к вышине...

Что искать? Все нашел и усвоил...
Поседел, поумнел, не у дел...
Ах, как хочется справиться с болью,
И заняться бессмыслицей дел.

Чтоб...

По волнам грусти вдаль плыву -
Надежда тает, как мгновенья.
Я этот миг переживу -
Как много стоит жизни время!

Мне не найти иных времен,
Я это время изучаю.
А говорят - в иных годах
Иной был вкус, я понимаю…

К закату тянется судьба -
Что будет дальше, все мы знаем…
Не дрогнет перышком душа,
Что вдаль куда-то отлетает.

Я жил, как сердце мне велело -
Ошибок много - все мои!
И ничего, что снег сединок
Стал охлаждать мои деньки.

Что ж, нажил грусть и боль надежды...

Солдат тихонько в уголочке окопа лежал, остывал.
Не было ни боли уже, ни сожаления, солдат лежал поджавши колени.
Он был наемником много лет, много чего повидал, воевал, убивал, а теперь вот лежит, не скуля умирает.

Пространство сгустилось и зазвенело
Фея рядом с солдатом присела, слева - там где сердце.
Руку ему на грудь положила, вдаль долго смотрела, утро серело.
- Как скажи, остановить войну?
солдат улыбнулся:
– Войну остановить нельзя. Человек сам есть война.
Вот во мне сейчас...

Четыреста семьдесят пятый опус

Чермных роз ароматы пьянят
Бедных рыцарей, бледных апашей,
Май вознесся и кущи манят
Див и агнцев порфирною чашей.

Обернитесь, Гиады, камней
Мы черствее, из штофов меловых
Яд цедим, соглядая теней,
Буде пир во трапезных столовых.

Как упьется аидская рать,
Ханаан черепки отсчитает,
И явимся тогда умирать
В майском золоте, кое не тает.


Четыреста семьдесят шестой опус


Май волшебный, цвети и лелей
Тень Венеции, злать Одеона,
Мы любили...