Последний снег

Себе позволив выпустить слова...
Себя позволив выпустить...

Я молюсь твоей тени, роза,
Я касаюсь твоего алого сна,
Я касаюсь твоих нежных лепестков,
Всех нерастраченных фраз…
Чтоб не удержать последнюю строку,
Последнее откровение, данное мне на земле...
И медленно пишется слово...
И трогает совершенством воздух...

Написать завещание детям еще неродившимся...
И создаёт ночь музыку,
Не испугавшись своих нот.
Разреши нам это изящество
И наше собственное безумие...

След в снегу глубок,
Одинок был след.
Белит мир висок,
Кистью в краске бед.

По весне шальной,
Смоет снег вода.
След растает мой,
Вместе с ним беда.

И весной в росе.
Отразится свет.
Мы исчезнем все,
Вечных в мире нет.

Не прервёт нас смерть,
Мира жизни нить.
Без нас будут петь,
Без нас будут жить.

Жизнь как след в снегу,
Скоротечная.
В Вечность я бегу,
Но — не вечен я...
Марковцев Ю.

В самом первом и в последнем,
Крайность меры и сторон.
Нет стремления к победам,
В том, кто ползать был рождён.

Отражают нравы сущность,
Тех, кто ими наделён.
Закаляет сильных трудность,
Дел, событий и времён.

Только сила — не заслуги,
В нас с рождения она.
Не помогут все потуги,
Тем, в ком слабость их сильна.

Если слаб и дух, и тело,
Сила мозга не спасёт.
Разобравшись он в чём дело,
Вместе с телом пропадёт.

Кто меж первых и последних,
Может в их попасть число.
Мы начав...

Новый год пришел со снегом!
Да! Под чистым донским небом…
Всё в округе на Дону укрыл!
Даже сосны донские нарядил.
В лесу сосновом такая красота!
Радуется у донского казака душа,
Что Новый Год пришел со снегом…
С белоснежной зимней негой.
Куда не глянешь,- кругом белизна!
Такая красота… казакам и нужна…
Тройку можно в сани запрягать!
По родным степям,- на ней рассекать.
Чтоб снег под полозом вздымался!
Казак в санях с казачкой обнимался…
Как в старину бывало на Дону!
Имел казак в...

Одевшись по моде последней
В помпезный зелёный наряд
Скользящей походкой день летний
Свершает свой смелый обряд.

Он как виртуозный художник,
Имея особенный дар,
От солнца уставших прохожих
Покрыл в шоколадный загар.

Звеня по просторам широким
Аккордами солнечных струн,
Вплетает затейливо в строки
Плывущий по воздуху звук.

Наполнив сады ароматом
Созревших за лето плодов,
День летний повеял прохладой
С далёких чужих берегов.

Одевшись по моде последней
В помпезный зелёный...

Время песни последней настало,
Грусти нет в её тихих словах.
Сожаление лишь, что жил мало,
В силу полную, в многих годах.

Об упущенном, я не печалюсь,
Перед миром людей, не винюсь.
Лишь на Небе, в грехах я покаюсь,
И простит, если есть Он, Исус.

А коль в Небо меня не допустят,
То согреет меня Ад огнём.
Там, тем более, проку нет в грусти,
Ведь за слабость, её примут в нём.

И я тихо спою, попрощавшись,
С теми, кто мне желан был и мил.
И спасибо, за общие наши,
Дни скажу — я...

Исчезнет, из вида, последняя нить паутинок
взлетая со змеем воздушным - осенним листком...
Роняя прозрачные капли, чуть грустных, слезинок
махнёт ему осень, своим разноцветным платком.

Закутает шалью, из стай улетающих, небо.
И ниже опустит подушки своих облаков.
На ниточки грусти, дождливо, осеннюю небыль
нанижет узором цветным из опавших листков.

Последних цветов лепестки рассыпая повсюду,
печальной походкой отправится в путь по полям.
Ах, осень! Грустна ты, но всё-таки хочется...

А зима дороги снегом заметала,
Выла волком, в трубах, ветром по ночам.
Белоснежное набросив покрывало,
Песни вьюги напевала в пути нам.

А мороз щипал за щёки нас и зА нос,
И бодрил, дохнув нам в лица холодком.
А позёмка то в прядь белую свивалась,
А то вилась, поперёк путей вьюном.

А когда мороз и вьюги отступали,
День погожий чаровал зимы красой.
И под солнцем снега белые сияли,
Первозданною, природной чистотой.

А лес зимний становился миром сказок,
Полным таинства волшебных...

Белым снегом, поле припорошено,
Белым снегом, скрыты все следы.
Ты прости, меня моя хорошая,
Не сберёг, тебя я от беды.

Я тебя закрыл, но всё же шире,
Плечь моих, печаль беды была.
Тенью счастью, служит она в мире,
И с ним вместе, мгла её пришла.

И смогла, накрыла мрака краем,
Жизнь печаль, в ней время остудив.
И прости, прости ты мне родная,
Моих песен, грустный чуть мотив.

Всё пройдёт, снежинки на ладони,
Пав истают, чистою слезой.
Всё пройдёт и счастье о нас вспомнит,
И...

Что же там, за самым-самым краем,
За последней, крайнею чертой.
Обретём себя там иль растаем,
Станем чем-то или пустотой?

Уж давно не страх, а любопытство,
Во мне этот, задаёт вопрос.
Конца жизни, больше не боится,
Ум устав, от чёрных в ней полос.

Нет не стал, себе желать я смерти,
Просто зло, в ней видеть перестал.
Просто понял, что на белом свете,
Бог не зря, нас смертными создал.

Не все пешки, могут стать ферзями,
Явью быть, дано не всем мечтам.
Судьбы воля управляет нами...