Порванный

Точка, сфера, целая, (из пустоты рождённая), ла-
ет на строчку, конец пришёл, и нет крючочка, не
продлить и не украсть, пёс, не отпустит, разве, ч-
то, на цитаты, (распустит), не упиваясь, пей, пой
не упираясь, вытирай слёз ручьи, раскаиваясь,
греши, смех не распространяй (дале), не выхо-
ди и печали унынию не захватить, если ты в се-
бе и не надо тужить (боле), боль побороть хотя
бы на время, если никто не давит шпорой тебе в
темя, вечер, зашьёт веки, суровой ниткой, не ра...

Небо, порванное на тряпки,
падающее в ливневый ворс пшеницы,
где крик жаворонка
раздирает
грудную клетку холста –
этот кусок земли, это всё, что есть у меня,
и ещё, пожалуй,
ветка цветущего миндаля
на горчичном, от солнца, столе.
Но мне видятся,
в тумане пустых полустанков –
рубиновые виноградники,
я чувствую
запах оливковых рощ после дождя,
и террасы ночных кафе
под левиафаном полночной звёзды.
Где моя поношенная голубая куртка
с серой фетровой шляпой,
где это кресло...

Грязь на полу, салфетки и шприцы,
бутылки из-под водки, банки пива,
ведь это же не я, да и не ты,
мы жили так безжалостно красиво.

В душе ранимой может быть надлом,
и розовое небо стало алым,
ты просто видишь "глюки" и при том,
все время чувствуешь себя усталым.

Уйти в нирвану, может улететь,
не мучатся от этого бессилия,
прощальную хотел тебе я спеть...
Увы, подрезали мне черти крылья.

Матрац весь порван, а руке игла,
не вены, а дуршлаг из кухни мамы,
прости,любимый, я не...

Город старинный снежный накрыл капюшон,
Улицы смирно надели свои маскхалаты.
Между деревьев, смотрящих декабрьский сон,
В небо нелепо таращатся люков заплаты.

Слышишь, за окнами дворники рвут капрон,
Правда, сдается мне, дворники забились в щели.
Это в патроннике смазанный желтый патрон
Щелкает звонко вслед за бегущей мишенью.

Сходятся тропки к зданию с красным крестом.
Жмется пугливо очередь за дровами.
Сторож хромой, с изувеченным порванным ртом,
Рад, да не может помочь, даже...

Я не с вами и не с ними,
Но не сам я по себе:
Я с женой, с детьми своими,
Им служу в своей судьбе.

Союз сгинул и Отчизну,
Потерял я навсегда.
В край родной брать должен визу,
Чтобы съездить смог туда.

Обокрали нас — державу,
Растащили по частям.
Позабыв былую славу,
В руки дали власть дельцам.

Теперь правят демократы,
Но как прежде на словах,
Все равны — один богатый,
Другой в порваных портках.

Я не с ними и не с вами,
Я служу семье своей.
Патриот Земли — Землянин...

Володя – мессия России,
Сгоревший от узости времени плеч!
И Дух, что Огнем сквозь Тебя нисходил,
Бил картечью по нервам, по жилам, по плоти -
Что как ледокол, наскочивший на айсберг, - дала течь!

Но била и била картечь
По сердцу, которое недолюбило.
И рану ту было ничем не закрыть!
Бездонна та рана,
Сверлит в бесконечность её кровеРечь!

И что же могло утолить, как жгут наложить?! –
Таганок всех мало, Москвы и Парижа
И бледен сам Рим –
Пред сим Серафимом босым,
Хрипящим из...

"…вот, задумайся, знаешь, собаки ведь всё понимают,
но не могут сказать, написать, показать-
в голове их бегут сотни слов,
они комкают их в своём лае,
они давятся ими, жуют их и рвут аж на две

или даже на три жалких части - одну только букву:
из неё получается то, что собрать им никак
не даётся – слова, завернувшись в ужасные букли,
сокращаются так, что и названо "лаем собак".

вот, я так же боюсь офигеть. и в прямом смысле слова!
надрываясь, как почки, и, лопаясь, тысячи...

Вскриком порванной струны,
Тревоги нота будоражит.
А люди смотрят жизни сны,
И в них своё лишь, слышит каждый.

Настанет время и проснёмся,
Иль пустотой, навек уснём.
Иль мир создав, сумеем солнцем,
В нём вспыхнуть пламенем-огнём.

Пройдёт жизнь быстро в Земном теле,
А есть ли что-то, там — за ней?!
Иль нас как свечи, что сгорели,
Расплавит пламенем смертей?!!

Мир переменчив и забывчив,
Ушедших забывают в нём.
Растает тень былых величий,
Все в Лету, без следа уйдём.

И ни к...

Всегда рвётся там, где тонко,
Но не всё опять сошьёшь.
И боль в сердце иглой колкой,
И тоска в душе, как нож.

И застрянет выдох в горле,
Задохнусь на миг опять.
Превратившись в комок боли,
Позабуду как дышать.

А дороги асфальт чёрный,
Вдруг вздыбившись, в лицо бьёт.
И холст мира во мне порван,
Шрам на сердце боль кладёт.

А я встал, ведь я живучий,
Цепкий, вредный — как сорняк.
Средь живых не может случай,
Прополоть меня никак.

Всегда рвётся там, где тонко,
Но не всё...

Ветер в осеннем платье,
окон размытые фрески,
ночь шагнула в объятья,
тень пробежала по сердцу.

Ветви, пропахшие ливнем,
ливень, схлестнувшийся с ночью,
листья ложатся инеем,
сталью вмерзая в обочину.

Кровель неровный почерк,
неба размытая глина,
бриз фонарей, блюз ночи
в порванных струнах рябины.