Поручик

Были князья, графья, крестьянский карнавал.
Дубровский-барин, был приглашён на бал,
Поручик Ржевский, мазурку танцевал,
Потом он в анекдоты пошлые попал.
Народ в ярме тогда роптал,
И за царя он до победы воевал,
Потом пришёл Октябрь, Ноябрь
И всё переменилось с колен его поднял,
Вождь пролетарский, устроив новый карнавал и бал.

Вот как то церковь увидала,
Остановилась;- побежала.
Священник старенький там был,
Проникся к ней, благословил.
Совет по мудрости давал,
В темнице был, его встречал.

Княгиня слушала, рыдала,
Улыбкой счастья расцветала.
Он жив, он крепок, не один,
С Волконским в шахтах, с Трубецким.

Как в декабре, плечём к плечу,
Назло трудились "палачу".
В беде друзья ведь познаются,
Друг другу в помощь подаются.

Ещё немного, вот конвой,
Вон домик, каземат слепой.
Куда бежать, куда податься...

Снова парк наливается соками,
Ароматом весеннего зелия,
Каблучки по асфальту процокали,
Я за ними побрёл от безделия.

От « Ля Монти» красивые лодочки
Поплыли, завлекли, растревожили,
Не заметил ловушки молодушки,
В тот же миг оказался стреноженным.

Наслаждался глазами – маслинами,
Наливал ей вина «Прасковейского»,
Вечер, лучший костюм габардиновый,
Примерял и подсказывал действия.

Любят женщин силу и мужество,
Обожают стихов философию,
Мне казалось, Вселенная кружится...

Спать не дают навязчивые сны,
И в серце гулко отдаются болью,
В минуты полуночной тишины,
Конец гражданской почему-то помню...

Поручика погибшего вчера,
И двух солдат его похоронивших...
Под дубом на окраине села...
Сгоревшие соломенные крыши...

Сожженные деревни, хутора,
Мы отступаем по дороге к морю,
Голодная босая детвора,
Остатки рот бредущие без строя...

В линялых гимнастерках, без погон,
В бинтах кровавых, шли куда не зная,
Случился в жизни новый перегон...

Прав был Кутузов – на что им надеяться?
Можно француза и не торопить:
сам побежит, никуда он не денется –
даже дубиной не надо лупить.
Армия тает в болезнях и голоде.
Крепко лютует в лесу партизан.
Наполеон засыпает на холоде,
снится, сердешному, сыр пармезан…

Князя Андрея Наташа по правилам
в церкви отпела, когда отошёл.
Погоревала, и душу избавила:
там-то, должно быть, уже хорошо…

Граф Николай затворился в имении
и на штиблеты сменил сапоги.
И тренируется в редком...