Попаду

В твои объятья попадая,
По телу льется яд любви.
Зависимость тобой осознавая.
Я не могу удержать эмоции мои…

Какая нега, какая блажь!
С тобой приятно и комфортно.
И страстью полон антураж,
Невинен стон, оргазм неповторимый…

Меняем роли и слова,
Теперь ты надо мной не властен.
И только мной забита голова
Теперь твой танец полон страсти.

Твои движения грубы,
От них мне больно, но приятно.
Кусаешь нежно губы ты мои,
Следить за этим так занятно.

Куда спешишь ты, расскажи...

Мне холодно, когда Вас рядом нет,
Когда в глазах читаю равнодушье.
На безразличья наступая снег,
Я задыхаюсь от весны удушья.
Лишь новых глаз тревожное тепло,
Которое до Вас таилось где-то,
Мне намекает: время истекло,
И я, очнувшись, попадаю в лето.

Бог мой, Вы мной насытили себя,
Моим любовным упиваясь соком,
А я, глупец, безумно Вас любя,
Любви превысил сроки ненароком.
А я, глупец, безумно Вас любя,
Сжигал для Вас свою шальную душу.
Так согревал Вас, что, себя губя,
Мне отведенный срок любви нарушил.
Так согревал Вас, что, себя губя,
Вас переполнил сладострастным соком,
Больную Вашу похоть теребя,
Вас потерял при этом не нароком.
Бог мой, Вы мной насытили себя.
Прошла весна, Вы сели на диету,
А я, по Вашей похоти скорбя...

Дождь полуночный. И снова мне грустно.
Письменно грустно, грустно и устно.
Под потолком светит грустная люстра.
Замерли строки без смысла, без чувства.

Ночь не желает делиться, как прежде,
Книгу чудес хмуро спрятав в шкатулку,
Рифмы оставив без всякой надежды.
Сердце стучит равномерно и гулко.

Капли дождя попадают на листья,
Рядом растущей развесистой липы.
Грусть льётся тембром грудного регистра,
Музыкой очень похожей на всхлипы...

Пляж. Белый песок. Океанится гладь...
Куба – Свобода, тебя не узнать,
Как ты чудесно похорошела!
Самбой обточено смуглое тело,
Кудряво-пружинно улыбки несут -
Само дружелюбие выросло тут.
Эмоции, смех, пляска ног, взмахи рук
Вдоль Малекона – лег берег вокруг,
Который Гавану волной обнимает,
На набережной – красота, отдыхают...
И кофе… Такой аромат, вплоть до дрожи…
Cеньор! Мне ещё! Выпью чашечку… Боже…
Спокойно как… И удивительно вкусно!
А вот после пятой становится грустно,
И...

Я пью вино, как кто-то пил рассвет…*
Но час рассвета я встречаю в море,
Когда плыву и оставляю след,
И этот след теряется в просторе…
Я пью вино, а кто-то... пил рассвет!

Я пью вино, а за окном закат…
И слышен крик, что кто-то – умирает…
А кто-то даже - попадает в ад!
Бокал вина в вечерний час сверкает!
Я пью вино, а кто-то пьёт закат…

Когда я в волшебный поток попадаю,
Я будто бы крылья на спину цепляю.
Блаженству такому – паренье венец,
Но вдруг наступает паренью конец.

Я где-то теряю какую-то нить,
Потом не могу её восстановить.
Попавши в поток, из него вылетаю
И снова в мирской бытовухе летаю.

Она меня грузит и с ней мне паскудно,
Жизнь выглядит жалко, порой даже скудно.
И лишь ностальгия, окутавши душу,
Меня возвращает на творчества сушу.

И вновь я в полёте – в блаженстве творенья
По зову небес пишу...

Ни вальс, ни пасодобль, ни канкан,
Любви их танцем стать могло лишь танго.
Есенин с Айседорою Дункан -
Страсть белой кобылицы и мустанга.

С пощечины их начался роман,
Ее ударил, со словами: Стерва!
Есенин был в тот вечер сильно пьян,
Хотя и трезвым не бывал манерным.

Он бросился тогда к ее ногам,
Просил прощенья, умоляя, плакал.
Кольцом стекло царапала Дункан,
Алмаз писал: Есенин - хулиган!
И миг спустя, внизу: Есенин - ангел!

Безудержная страсть. Потом - венец...

Всем Дошедшим до края света
Края света ты не найдешь
В Доме Солнца… восходящему к лету
В Доме Солнца… здорово живешь

То здесь, то там пропадая
Тайна не оконченных фраз
Целься так, чтобы в цель попадая,
Не впадать в холодный экстаз

Всем дошедшим до края неба
До природы, свободы, судьбы
Всем дошедшим до ответа
Как молвит прозрачность воды

По горам, по долам пропадая
Простых вещей видя исход
Всем дошедшим до самого края
Где тобой овладеет полет

Всем дошедшим до чистого...

Прости, любимая, ведь странно,
Что в сердце ты ещё моём?
Поверь, по-прежнему, желанна,
(Признаюсь тайно себе в том).

Ты не со мной! Со мной была ли?
Быть может, всё приснилось мне:
Твои глаза, что зазывали
В пучину страсти в тишине,

И губы, что в ночи шептали,
Слова, сжигающие кровь?
Зачем лукавить? Мы ведь знали,
Не повторится это вновь!

Нет ничего глупей на свете,
Чем по прошедшему страдать,
Но парадокс: мужи как дети
Способны разум потерять!

О, жёны, честь семьи...