Поник мой ослик

На пике скалы обнимает небес глубина.
Стою в медитации, замерло сердце.
Куда мне шагнуть со скалы? Мне в ответ - тишина...
В безмолвии гор раздаётся вдруг скерцо!

Дорога цветочною радужно взвилась пыльцой,
вступаю на радужность легкой снежинкой.
И ослик бежит длинноухий весёлой трусцой,
откуда он взялся иль был невидимкой.

Теперь в вышине мне не скучен покоя раскрой.
Идём с длинноухим стихи сочиняя.
Горит нам звезда, приглашая в неведомый край,
душистым жасмином наш путь...

Братья светлые! Пришла пора!
Мы желанные гости народных чаяний!
Мы не станем больше скулить с заднего двора,
А придём прямо в столицу наших мечтаний!
Через главные врата мы пройдём громогласно,
Чтобы каждый, чтоб все осознали,
Что слова мои — не только слова, а опасность,
Звенящая острейшей сталью!
Я сам убедился в скудости душ
Священников и фарисеев,
Которые в болоте алчных нужд
Утопили заветный ковчег Моисея!
Гибнет в братоубийстве Палестина!
Неспроста зверствуют секарии во всех...

Проблемы серой вереницей
подстерегают нас с тобой.
Они способны вечно длиться
и называются СУДЬБОЙ.

Когда судьба намылит шею,
не стану я метать икру –
я средство верное имею -
четыре кубика беру.

Я понимаю, как нелепа
моя улыбка на лице:
«I shell not worry, I’ll be happy!»

Четыре буквы на торце
то к середине, то по краю,
то в кучу все, то вразнобой…
Я кубики перебираю –
и это лучше, чем запой.

На неприятности взираю
глазами ослика Иа –
я слово
«СЧАСТЬЕ...

Ходит дрёма по квартире
С ночи до утра.
Ходит дрёма в этом мире,
Спать, мой друг, пора.

Закрывает глазки ослик,
Белка и тюлень.
Засыпает милый слоник,
У меня мигрень.

Я заснуть опять пытаюсь,
Только не могу.
Я расслабиться стараюсь,
Только не усну.

Я кручусь, но бесполезно,
Сна как будто нет.
Мне в кровати очень тесно,
Мне мешает плед.

Неудобная подушка,
Свет Луны в окне.
Да, сопит еще подружка,
Тени на стене.

Третий час уже зеваю,
Сосчитал до ста.
Вроде бы я...

Проказница зима разбушевалась,
Не хочет уходить никак
И напоследок, хоть такую малость,
Продлить морозы, и вот так,

Как ослик, упираясь не уходит,
Но ты, мой смелый, бей рифмой,
Гони её, лихую непогоду,
Бей строчкой, пусть придёт тепло!

Ты, мой Герой, ты доберись до Солнца
И подари ему свои стихи,
И попроси светить всем нам в оконце,
Чтоб мы забыли пагубу стихий!

Тебя люблю, себя я ненавижу,
Чем дальше от меня ты,
Тем самым ты ко мне и ближе,-
Тут все твои секреты красоты.

Решить судьбу мою способна ты,
Спасешь или утопишь вовсе,
Плевать. Топи мои мечты!
Я счастлив буду. Такой я ослик.

Или спаси, коль жизни я достоин,
А жить желаю только лишь с тобою,
Так можешь ты меня уж удостоить
Мечтой летучей... Стесняюсь...

Голубою.

Бежали от себя устали, присели на краю печа-
ли, радости, тревоги по кругу, дальняя дорога,
………………………………………
где смеха и тоски немного, где свет и ночь, ту-
мана тайна, лимонные деревья пьяны, смоков-
ница и апельсин, и рыжий важный мандарин,
где мальчик клоун, девочка луна, и ослик, сло-
ва бахрома, морские капли, ветра сфера, роза-
рий, поле цвета, круг, будь счастлива, мой неж-
ный друг и дни рождения проходят и звёзды
тоже «хороводят».

Итак, что мы имеем?
Мир арестованных вещей.

И музыку я слышать перестал.
Сражаясь с мельницами,
Великанов я не вижу.
Войска мои простое стадо.
Шлем рыцаря горшок.
А Дульсинея при коровах.

Священник рад, что, наконец-то,
После дивных странствий
Я от пяти моих чудесных чувств
Готов отречься, и снять доспехи,
И покаяться, и умереть как подобает.

Так сдох и конь мой, Росинант,
У Санчо ослик сдох его,
А кости их кому-нибудь нужны?

Амадис Гальский, рыцарь, тоже мертв.
Но...

Венец Творенья – человек,
Славяне, негры и китайцы.
Как появились все на свет
Одновременно или нет,
Настало время разобраться.

Когда Творец всех создавал,
Корову или куропатку,
Под рёв зверей и птичий гвалт
Кого и как тогда назвал,
Господь записывал в тетрадку,

Чернил истратил пузырёк,
Трудясь в своей рабочей робе.
Стал с именем любой зверёк,
А человека Бог нарёк
Не как-нибудь - своим подобьем.

Уж это точно неспроста,
Что мы на Господа похожи,
Подобье...

В маленьком городе все, как всегда.
Плещется в тихой речушке вода.
На берегу мирно дремлет рыбак.
Рыбка клюет, да не видит чудак.

Стражник сердитый у главных ворот.
Входит, выходит, толпится народ.
Кто-то, споткнувшись, на землю упал.
Стражник следить за порядком устал.

Лепятся плотно, друг к другу, дома.
В узеньких улочках бедность сама.
Маленьких лавочек скудный товар.
Шумный, крикливый и грязный базар.

Псов шелудивых неистовый лай.
Нищий в лохмотьях канючит:"Подай!"
Блеет...