Покоиться

Помнится Ларисе я писала.
Обижалась девочка на предков.
Говорила мама,ее папа,
Обижают детку малолетку.

Все как будто есть у той девчонки.
Правда сердце у нее больное.
Привела пример живет девчонка,
Ни какого у нее покоя.

У нее мамаша выпивоха.
И балы и пьяные мужчины.
И кричит душа у той девчонки,
Дома ей бывает очень плохо.

Говорила я тогда Ларисе.
Оглянись и посмотри девчонка.
Отыскать ты можешь человека.
У кого сильней болит душонка.

Кому жить на свете очень плохо...

Я не люблю прилипчивых мужчин
И женщин, что рождаются для муки.
Мне неприятны виды их личин
И слабые заломленные руки.
Я гневаюсь, когда мне врут в глаза
И задыхаюсь в разочаровании.
Меня за жалость бог уж наказал
Отдав голодной пастве на заклание.
Мне недосуг доказывать обман
И требовать за глупость отомщения
Тот сам себе уж вечно в рабство дан,
Кто от меня потребует прощенья.
Я не прощаю, бог тебя простит
За слабодушие и поиски защиты.
Ступай с покоем, ты давно забыт
И слезы...

Приписка к старой гравюре,
висящей в охотничьем домике.

В его глазах покоя столько
И столько нежного добра…
Охотник, опусти двустволку!
Тут недостойная игра.

Возьмёшь, как будто ты без сердца,
Рукой, что до локтя в крови,
Его трепещущее сердце
С тоской живой ещё любви.

А после как светло и тихо
Ты станешь женщину любить,
Когда завоет олениха,
Начнёт рогами в землю бить?

Когда повалится убито,
Ведь жизнь поломана, как прут…
Когда деревья от обиды
Замрут, как будто бы...

Там про дали и про веси
Фотовыставка «Известий»
Скомпонована умно.
Там и панки, и мессии.
Там три дня идёт в «России»
Голливудское кино.
Там под камнем и асфальтом
Черепушки и ухваты,
Да останки от жилищ.
Там покоится по-братски
Быт служилых и посадских
На угольях пепелищ.

Как быстро близкие становятся чужими!.
Не то сказал – и холодок заполз,
И рушится весь МИР, которым жили,
И бывший красочным, заляпан грязью холст.
Куда уходят прежние мгновенья?..
Восторг и трепет чистого листа,
Еще не бывшего в людском употребленье,
Еще не знавшего потертые места.
И так из века в век сюда приходим,
Чтоб научить всему себя и всех,
С кем мы в контакт особо близких входим,
С кем делим груз потерь и спесь утех.
Но нас немного… как же нас немного!..
Одни и те же...

Я чувствую, милый, что забываю,
Какою природа весною бывает,
Я чую, как гаснут живящие силы,
Как веет холодным покоем могилы,
В которой не надо ни ждать, ни бояться,
В которой легко и уютно спасаться
От жизни, расцвеченной арками радуг,
Бурлящей от сонм нерешенных загадок...
Откуда заполз этот холод мне в душу,
Грозящий корабль мой забросить на сушу?..
Мне суши не нужно – там пусто и голо,
Там всё так понятно и так бестолково...
В глубинах привольней и чище живется –
Там больше...

То змейкой, свернувшись клубком,
У самого сердца колдует,
То целые дни голубком
На белом окошке воркует,

То в инее ярком блеснет,
Почудится в дреме левкоя...
Но верно и тайно ведет
От радости и от покоя.

Умеет так сладко рыдать
В молитве тоскующей скрипки,
И страшно ее угадать
В еще незнакомой улыбке.

Анна Ахматова.


НЕНАВИСТЬ
То насмешек змеится клубком,
и деланно негодует,
То хамством обложит кругом,
пророча дурное прессует...

То грешною властию...

Неужели я судьбу обидел?
Чем её нечайно прогневил?
Неужели это наказание
лишь за то, что сильно полюбил?

Почему, найдя свой лучик счастья,
открывая сердце нараспах,
в нём всегда поселится несчастье?
Почему так сложно в небесах?

Почему при встрече сердце бьётся
и стремится выпрыгнуть к ногам
Той, Одной-единственной!!!...Смеётся...
Чем же неугоден я богам??

Почему мучительно желанье
оказаться рядом лишь с тобой?
Неужели все мои признанья
оказались просто пустотой??

Почему...

Челка длинная щекочет нос.
Ты мне шепчешь что-то о погоде,
О любви (но это не всерьез?!)
И о том, что будем вместе (вроде …).

Тихо внемлю всем твоим словам
И вдыхаю свежий запах моря.
Кругом от сюрпризов голова
(Но с тобой напрасно ждать покоя).

Словно восемнадцать мне опять,
В воздухе витает дух свободы…
Ощущения свои не передать:
Нам беседа растворяет годы.

Пятки лижет теплая волна,
Звезды смотрят вниз на нас украдкой.
Просыпаюсь, хоть от сна еще «пьяна».
Жаль осталась...

С июльской полночи до предрассветной рани
Среди цветов на берегу пруда -
На всём печать незримой Божьей длани,
И отблески великого труда.

Каков уют! Как нужно измудриться,
Чтоб во Вселенной выкроить удел,
Где б человек мечтал, летала птица,
Костёр горел, маячила зарница,
И в отдаленье трактор тарахтел!..

На россыпи светил под небесами
Гляди светло, и не держи в уме,
Что десять километров над лесами -
И уж морозно, как на Колыме.
Тепло, светло, а нам покоя нету -
Смутил...