Поэзия ценность времени

Найди своих путей свободу,
Оставь, чужой дороги плен.
И не отдай свою Природу,
За меркантильность благ взамен.

Не променяй натуры цельность,
На мелочь повседневных дел.
В их торопливости суетность,
Несовершенной плоти тел.

Не дел величие, а честность,
И всего прежде — пред собой.
Помогут истинную ценность,
Найти и сделать в днях судьбой.

Обожествляют драгметаллы,
Познавшие наживы страсть.
И на планете капитала,
Повсюду в мире людей власть.

Найди своих путей свободу...

У разных масштабов, различная мерность,
Различна оценка у разных природ.
И то в чём один, видит высшую ценность,
Другой пустяком, ерундой назовёт.

В рисунках созвездий, Творца письмена,
Но их не поймёт, слабый разум землян.
Им малая часть, всей картины видна,
Им малая мерность, масштаб малый дан.

Былинкой для Космоса, людям громадой,
Сквозь время с пространством, летит шар Земной.
И в жителе каждом, на нём своя правда,
Природа своя и масштаб души свой.

Но истины Космоса и одной...

Что ж судьба, моя ты непутёвая,
Непонятки, каверзы шлёшь мне.
И здесь в мире, не от мира словно я,
И в толпе, от всех в ней — в стороне.

Жить хотел кудряво, независимо,
Но не ведал ценности секунд.
У кудрей, забрала место лысина,
И лет много — куры не клюют.

Камни, пыль и пропасть ямок-выбоин,
И участки гладкие путей.
Я пройти сумел, но всё ж не выполнил,
Планы все, мечты шальной моей.

Воду и огонь, и трубы медные,
Пусть пройдут герои, я ж простой.
Я обычный, маленький я...

Мы с тобою на разных частотах,
В параллельных живём плоскостях.
И понять, не сумеешь ты просто,
О чём миру, сказал я в стихах.

Не поможешь себе переводом,
На язык свой, моих русских слов.
В нас относятся к разным природам,
Миры наших, сердец и умов.

Нет проблем с языковым барьером,
Может быстро он преодолён.
Но друг в друге, различным двум верам,
Не понять, чужой сути закон.

Разных ценностей несовместимы,
Меры и моей нет для твоей.
И мои мысли все тебя мимо,
Пролетят, между...

Десять столетий плачет Русь,
Под «византийским» инфильтрантом,
Благословленным Патриархом…
*

* *


Поэма

Десять столетий плачет Русь,
Под «византийским» инфильтрантом,
Благословленным Патриархом…
Во Власть сочился семит-гнус
В Извечное Славян Пространство,
Чтобы под корень Древо Братства,
Вместе с Династией срубить,
Власть династическую Ханства -
Империи Всемирной - Царства(!),
Весь Мир евреям подчинить…»

VAR.

Удивлены таким вопросом? -
Не удивляйтесь, - на плаву...

Я посетил одну тусовку, -
Однофамилец мой, - с иголки,
Представил книжицу стихов,
С названием "Беседы с Богом"!
Перед честным Руси народом
Читал Геннадий Русаков.
Поддержанный "Союзом братии",
Под знаменем союзным "Знамени",
Чайный собрал, писак(!), салон...

В Кривоколенном переулке,
Пристанище Котов и Мурок,
Чистых, по прошлому, прудов,
Как бы на мёд слетались Музы,
Отнюдь, не к чаю, - на Содом,
К дурманящей сознанье узе,
В фантасмагории «союза»,
"Мастер", изяществами слов...

Дождь февральский так благостно нежен,
Так изыскан и так силен,
Принеси нам с собой надежду,
На доступность иных времен...

Тех времен, где мы вместе по снегу,
И по лужам опять бредём...
Не подвластны времени бегу,
Не подсудны молве времён...

Черепицей краснеет крыш,
На фасадах домов цветы.
Мой невыдуманный Париж, -
Воплощенье моей мечты.

Здесь на перекрестке времен
Отпечатаны судеб следы.
Город этот навек обречен
Жизнь любить и не ведать беды.

Воздух Парижа меня пьянил,
Вдохновлял и сводил с ума.
Я по улицам этим уже ходил
В раннем детстве, читая Дюма.

Вот бы времени вопреки,
Крутануть веков колесо.
Повстречать на набережной реки
Пикассо и Марселя Марсо.

Может быть в предрассветном тумане,
Отрешенно взирая...

Богородице.

Божья матерь, пресвятая Дева! Что же ты две тысячи лет делала,
С неба, взирая на скорби людские, нас утешала и с нами скорбела?
Или внимала, как души мирские тянут занудливо: – Ave Maria?
Каются в смертных грехах, чуть дыша, зная, что вскоре опять согрешат.
Было ли время, когда ты смеялась, сыну тепло и светло улыбалась?
Вечный твой образ печалью прекрасен не потому ли, что подвиг напрасен?
Не потому ли, что с Роком не споря, матери сохнут и чахнут от горя,
На крест, ссылая...

Книга вторая. Песнь четырнадцатая. Мировая Душа.

Пришел ответ нежданный на ее искания.
В далеком мерцании умственного пространства,
В устье пылающем был виден сияющий столб;
Казался он вратами затворенными, размышляющим в радости
Убежищем завуалированным и бегством к мистерии.
Прочь от недовольного, поверхностного мира
Бежал в грудь неизвестного,
Туннель и скважина из Божественных бездн.
Нырял, как будто в мистичное русло надежды
Сквозь многослойную, бесформенную, немую самость...