Поэзия гефсиман

Только благие мысли,
Так и никак иначе!
Будет и небо чистым,
Будет тропа к удаче!..

Будет тогда и счастье!
Радость струиться будет,
Даже когда ненастье!
Будут встречаться люди

С нежной душой, открытой,
Будут сиять улыбки,
Станет давно забытой
Сердца печаль! Ошибки

Чётко проступят, ясно,
Все растворятся беды!
Будут звучать прекрасно
Гимны твоей победы!..

Только благие мысли,
Так и никак иначе!
Будет и небо чистым,
Будет тропа к удаче!..

Погляди - восходит радость
На душевный небосвод.
Убегает вдаль усталость.
Мысли просятся в полёт.

На уютные страницы
Льются стройные слова.
Вдохновения синица,
Словно резвая трава,

Пьёт живительные искры
Впечатлений и надежд.
Ходит истина так близко
Без иллюзий и одежд!

Погляди - она нырнула
Откровеньем на ладонь.
Пальцы к буквам повернула,
Заиграла, как гармонь

Сказку призрачного счастья,
Что реальней будних лет.
Свет предвечный в одночасье
Оживил собой куплет.

Стучат, отбивая ритмы,
Дождинки задорно, смело.
Хочу, чтобы сердце пело,
Познав всех эмоций битвы!..

Я снова рисую солнце
И моря простор безбрежный,
И ветер весенний, нежный
Впорхнул вдруг в моё оконце.

Бегут, суетясь, минуты,
Но радость в душе, как прежде.
Я дверь отворю надежде
И сброшу тревоги путы!..

В стеблях короткого звука,
Летящих из темного темени,
Бедность безбедно рассыплет речения,
След не имея обратный.
В северном омуте взгляда
Каждый язык двоичен.
Женщина, холод, прикосновение -
Краткость всегда поэтична.
Длится числом отречений,
Предвосхищая прозрение,
Влага зеркальная передает
Зеркальное сердцебиение.
У существа нет тени,
Отсвета, пораженья,
Смотрят в тебя безразличные камни
Подробно, до отчуждения.
Здравствуй, мой бог наскальный,
Бог одной буквы и праха.
Розой...

Не ищи меня...я сам приду
В день,когда...
Ты во имя нас,
Мы во имя Тебя
Настрадались.

Там кто-то спал в саду молчащих крон
Учителем потерянного смысла.
Горели рядом ледяные числа,
И были руки в тишине икон.
И колыбель застряла в голубом,
Кружила и качала ожиданье,
И дерево смотрело изнутри
На этот кровный занавес молчанья.
В прозрачные глаза молясь рассвету
(Мой Бог сегодня слишком терпелив)
Он рядом встал и музыкою Света
Благославил и мертвых и живых.
Постой ещё...дыхание...

Проси дождя, печальный и уставший,
Проси сады, ведь завтра будет дым.
Во все глаза невидимый и страшный
Приходит сон и к мертвым и к живым.
Что будет горячо... что будет холод?
Все рождено и умерло взаймы!
Я буду здесь, я буду невесомым
В молчаньи этой нежной синевы.
Трижды скажу, а после обещаю
Не говорить и вслух не вспоминать
Ни на каком из языков святую тайну,
С которой при рождении кричать
Мы начинаем. И не дрогнут версты,
Не встанет и не ляжет темнота...
Я не задам ни одного...

В эти ясные дни, ты – почти что библейский плотник,
Мастерящий лампу в Гефсиманском саду.
В том саду, где под этой же лампой "больных животных",
Будет мучить ненависть ближе к утру.
Я иду. Мои гости уже на подходе.
И в театре теней происходит, как прежде, игра...
Я все слышу. Я их знаю, я смотрю им в глаза на входе...
Тихо падает лампа, ими сбитая со стола.
Вечность тихо поет,
В оркестровой пропасти воскресенье.
Потерпи... потерпи нелюбимым быть,
На спине унося все оскалы хлыста...

Человечество - самый древний котел:
Бедность избранных, сцена партера,
Первый жар увертюры, где ноты и духа и тлена
Вызывают смятение в публике выживших душ.
Где в смешении всех языков наступленье октав.
Бог проходит по клавишам
Дирижируя: громче ли, тише...
И достаточно искры, чтоб отправился к праотцам
Весь театр теней, «англетер», философия тризны.
Здравствуй, Пале – Рояль, сгущение света и мрака.
В клавесине Мольера рожден эпизод,
К каждой ноте пристегнут кортеж
Словно реквием...

Вновь птицы певчие поют по вечерам
И голос их, от боли неземной,
Становится евангелием цветов,
Становится омоновеньем ран,
Стоящих насмерть на восторге слова
Такого звучного, что глохнет тишина!
Чей герб - покой, луна и седина...
Чьи тени у разрушенной колонны
Слагаются под вечер в имена.
И вновь слова темны, а сны прохладны,
И вновь пространство не имеет глаз.
И вновь приходят, отовсюду - стихи,
Которые из бренности ты спас.
Рассаживаются, в литеры смотря,
И пеленают в лист свои...

И листья звуками по сердцу неба...
Не пой небесное, еще нам рано!
Слова как лезвия, слова как раны...
И слово «родина» меняет смысл тризны.
Как плоть того, кто непроизносим,
Как память Вифлеемского младенца...
Всё, что в душе рубцуется - то сердце
Уже проснувшейся в тебе весны.
О, вымоленный мой - ты входишь в тень...
О, вымолченный мой, ты входишь в слово...
Сегодня Бог за солью заходил
За полчаса до...Рождества Христова.


© Copyright: Эдуард Дэлюж, 2017
Свидетельство о...