Похороны страсти

Очнусь от дум
И тягостно вдвойне -
Глаза читают сводки о войне.
И снова думы о грядущем дне.

К чему пришли,
Разрушив весь союз.
Играет осень похоронный блюз.
Терзаем мать свою – Святую Русь.

Одни сосцы
Вскормили всех детей.
Щенята выросли и всё смелей
Грызут друг друга за призы костей

Из чьих-то рук,
Привыкших убивать.
Ах, никогда бы этого не знать.
Со всех сторон крадётся вражья рать.

Копаем рвы.
И в них хороним Мать.
Как это можно – в Родину стрелять?!
Очнитесь...

Освобожу эндуро –
Город исколешу!
Набережные хмуро
Льдом отражают шум.

До светофора выхлоп.
Красный над головой.
Кто там на чём-то рыхлом
Гонит по осевой?

Немолодой повеса
Мчится навеселе.
Барышни в мерседесах
С жалостью смотрят вслед.

Вылез на красный байкер –
Финиш, не повезло!
Спешиваются гайки,
Спицы пронзают плоть.

Жму на четвёртой грубо.
Улиц бегут огни.
Это ведь жизнь, не кубок.
Жалость – похорони.

Радуется Исакий
Золотом в вышине –
С дружественностью...

Я очень рад, что заседание ООН
Рассмотрит, как поживает Дормидонт.
Хватает ли ему на выпить-закусить
И есть ли чем соседей угостить.

Что МВФ интересует - как живем,
Сколько нам лет, когда умрем?
И есть ли деньги, чтоб лекарства пить
И сколько стоит в Новый год похоронить?

«Цу хаус хабе ихь драй киндэр» –
Так немец что-то говорил.
Дал шоколадку – «Ду нимс битте»,
И на коленки усадил.

Он звал меня не Рая – Яра,
И гладил всё по голове.
А я, от страха замирая,
Уйти хотела поскорей.

Что дал мне немец, я не знала,
Меня просила отпустить,
И к маме быстро убежала,
Не смея поблагодарить.

Припев:
А в нашем доме поселились немцы,
Мы жили в бане с мамой и сестрой.
Сказала мама: «Это иноземцы,
Нам нарушать не нужно их покой»

2
А немец стал носить...

Когда его настигла смерть,
Он дверь забыл закрыть.
А рядом продолжали петь,
Курить и говорить.

Не отыскалось нужных слов,
Чтобы спасти от муки.
Бессильны были докторов
Врачующие руки.

Мгновенье оставалось жить,
Все за горами,
За годами.
И он пытался шевелить
Сухими жёлтыми губами.

Одно просил – похоронить,
Чтоб ближе быть к жене…
Но эта жажда жить и жить
Продолжилась во мне.
1979г.

Возле загса городского
Старый дом.
Свежий гроб сверкал сосново,
Плакали кругом.
Крик взлетал потусторонний:
- Незабвенный наш!..
Марш последний, похоронный –
Мендельсона марш.
Надо ж этому случиться,
Так совпали дни.
Стоны, всхлипы –
В счастье лица
Час объединил.
Ну за что свели их вместе,
Будто соль и хлеб?
Белая фата невесты –
Черный, черный креп.
Так нелепы совпаденья
Эр, веков и дней,
Как статистика рожденья
И учет смертей.
В тайном долгом заговоре
Жизнь моя.
Справа...

Я сойду в этом городе древнем
На холодный и серый перрон.
Чья-то тень промелькнёт за деревьями,
Что напротив бюро похорон.
И тогда – ни минуты покоя,
Как и прежде, призывно маня…
Что такое?
Откуда такое?
Ты давно умерла для меня.
Побреду к остановке трамвая,
Словно чуя недобрую весть.
«Неотложка» промчит, завывая, -
Для кого?
И зачем она здесь?
Мне сегодня и больно, и плохо,
Но слепую надежду тая,
За полшага до смертного вздоха,
До покоя и небытия…
Я припомню, что было когда-то...

Умирают одногодки,
Не видавшие войну.
Говорят, что шибко глотки
Приспособлены к вину.
Говорят, что сыто жили,
Вкусно ели, сладко пили,
Речи скорбные звучат…
Наплевать на эти речи,
Им бы жить расправив плечи,
На руках качать внучат.
Не исполнив дум заветных,
В пьяном оре и в дыму,
Умирают неприметно
Чаще все по одному.
…Но и раньше умирали,
На воде и сухарях
Во Владимирском централе
Да в мордовских лагерях.
Не отыщешь нынче, где и
Похоронены зэка
За высокие идеи,
За щепотку...

Чары вьюги всё сильней,
Сердцу трепетно.
Будто канул в западне
Я безвременно.

Возлегли окрест снега
Да безбрежные.
На моём пути зима,
Вьюги снежные.

Припев:
Белый, белый, белый цвет,
И другого цвета нет.
Кружева плетёт метель
Под седых ветров свирель.
Белый, белый, белый цвет,
И ориентиров нет.
Лишь просвета мутный диск,
И моя по центру жизнь.

2
Вьюга, на твоих ветрах
Пропадёт любой.
Будто на похоронах
Слышу вдовий вой.

Неужели то по мне
Преждевременно,
Только в...

Слово «люблю» звучит все тише,
Все реже…грубо…тяжело…
И не взлетается все выше,
Все было, все уже прошло…

После полета вдруг паденье,
Лишенье крыльев, словно прав.
Досада, нервы, сожаленье,
Вот он любви всевышней нрав.

И на плоту - летать не в силах,
Душа где сломана твоя.
И похоронена в могилах,
Есть только память от нея…

И снова жить до оперенья,
Когда душа воскреснет вновь.
И думать с ноткой сожаленья
О том, как тяжела любовь…

Другой те раны не излечит...