Подначили и бросили

Сквозь потоки воды,
На стекле застывшие,
Вижу хмурые сны,
Вижу сны неслышные.
На асфальте моря
С талой грязью смешаны.
Бросит здесь якоря
Мой корабль бешеный.
В стиле ритма non-stop
Мы летим, бессонные.
Вечно ждем поворот,
Только дни - синхронные...

И был он в духе и престол стоял на небе,
На нем Сидящий словно камень восседал,
Престол тот радужным светился обрамленьем,
Вокруг двадцать четыре увидал
Еще таких он, и на них сидели старцы,
В одеждах белых, в позолоченных венцах,
И били молнии и громы, лились гласы
Внушая преклонение и страх.
И семь светильников огнем горели перед
Престолом сим, суть духов Божьих семь,
Стеклянным морем у подножия устелен
Был грозный трон, отбрасывая тень
На четырех животных: льва, теленка,
Орла...

У ног ковер листвой осенней,
в душе гуляет ветра стужа,
с тобою, и ее тепло ушло в темницы моей скорби.


***
Луны отраженье скользит по воде,
одетое в маску печали,
ее разделяю я сердцем, давно
любимой не знали глаза.


***
Зовет дорога в даль простором диким,
но крылья связаны мои цепями страсти,
что выковала ты, невольной птицей
я в клетке бьюсь, взаимности ища,
в пустыне чувств не мысля о свободе.


***
Вспороло солнце горизонта колею,
раскинуло корону золотую...

Связало тишину узлом видений сонных
Крыло ночное, выползла наружу
Луна из черной преисподней
Полотна́ вселенской стужи,
И замерцал далеких солнц небесный караван,
Узорный ряд выстраивая статно
Созвездий, судьбоносный океан
Ложится на судьбу, пронзая воздух ватный
Холодною зарей, в пустыне бессловесной
Гуляли духи по градам и весям
Сказаний древних о победах ратных,
О государях-самодержцах, родом знатных,
Под облаками летописной пыли
Стирая грани вымысла и были.
Земля эта...

Отпусти меня к нему, мама
Не говори, что он обманет
И что не заживет эта рана
Пойми, он со мной не играет!
Не ругайся так, мама…
Зачем, к чему эти расспросы?
В его любви нет обмана
Я уверена, он меня не бросит!
Попробуй понять меня, мама!
Я только с ним хочу быть
Я – его сердца дама!
Больше никого мне не полюбить!

Все отдала бы за твою любовь,
Отдала бы за тебя свою жизнь,
И букет самых сладких снов,
Только ты ко мне вернись!
Гордость свою отдала б за тебя,
И самые счастливые моменты мои,
Лишь бы ты не бросал меня никогда
И мне признавался вечно в любви.
Отдала бы я за тебя здоровье,
И подарила бы цветы всего мира,
И закрыла б тебя от беды своей болью,
Лишь бы всегда была тобою любима!

Просто так, как бывает нечасто
Суетой укутано тело.
Растекаясь на белых ладонях,
Теперь нет до чего-то мне дела.

Все духи на себя выливаю,
Маскируюсь красной помадой.
И такая я тоже бываю,
Пропуская чужие преграды.

Все устало меня, все забило,
Так и я на все забиваю.
Как могла, так и любила,
Как умею, так и бросаю.

Даже больно, и даже очень,
В сердце кончилось электричество.
Ты прости меня, если хочешь,
Я уже не твое Величество.

Уходя, ничего не трогаю,
Оставляю трон и...

Легко быть двух крылой птицей,
Бросая все в чужие края улетать,
Бесправна, но свободна синица,
Ей зернышка для счастья может хватать.

Лишь холод враг ее заклятый,
Что может ей смерть учинить,
Природы взгляд не предвзятый,
Сердце способен ее оледенить.

Но в жилах ее озорство и упорство,
Солнце лучами хочет птаху пригреть,
Перелетных дорог пусть тяжко мытарство,
Она все сможет перетерпеть.

И вот уже видится берег желанный,
Хинных деревьев манит ее первоцвет,
Земной рай джунглей...

стих упал.
разбились строчки.
миллионами кусочков
разлетелись

звуки спелись

во все сердце кричу

будто, словно, как, похоже…...
я почувствовала кожей

дыбом шерсть встаёт и прошибает пот

врата сада моего сердца были открыты для тебя
в них Солнца сиянием ты вошел и увидел как есть
первые ещё не окрепшие нежности ростки
пробивающиеся навстречу твоему теплу
из-под старой листвы последней осени

как суровые заморозки в середине весны
это расставание не понятное
и только...

Я жгу листки своих блокнотов...
Они сгорают без следа,
но из огня мне шепчут что-то,
на крик срываясь иногда.
Ну, вот листок: на нем пометки,
что второпях писал давно,
о напрочь сгинувшей разведке,
ушедшей в ночь под Ведено.
Тому уже три года с гаком,
но дело в людях, не в годах...
Их помнят матери, оплакав,
в далеких русских городах,
да этот листик из блокнота,
что предаю теперь огню.
Другим же помнить неохота -
так я ведь их и не виню...
Я просто жгу свои...