Подлости

Тебя держать в объятиях мне радостно,
И ощущать тебя, как и себя,
И ароматы мне твои так сладостны,
Всё оттого, что я люблю тебя.

Ты для меня совсем не приведение,
Живая красота передо мной.
Ничто не значат мне чужие мнения,
Мой выбор – это быть в любви с тобой.

Любви сиянье – жизни украшение.
Она приносит людям благодать.
И будет радость душам в утешение
Даваться, если этого желать.

И как бы ни хотелось злу и подлости
Убить любовь и души растоптать,
Но мы им не дадим такой...

Сон погасших костров,
Обнимал мягкой мглой.
Грусть увядших цветов,
В нём густой темнотой.

Невозможность назад,
Всё что было вернуть.
Тишины таил взгляд,
На законченный путь.

Не жалею о том,
Как прожил ленту лет.
Грех и глупость в былом,
Есть, но подлости нет.

Пел как жил, жил как мог,
Звёзд с небес не хватал.
Нищету и острог,
Слава Богу не знал.

Гаснет жизни костёр,
Сон его мягкой мглой.
В душе тьмы её взор,
Смоет боль тишиной...
Марковцев Ю.

КАНАДА – НЕ РОССИЯ

Канада – не Россия!

И, честно говоря,

В их душах нет Миссии,

А в голове – царя.



Враги они – и точка,

И вопрошает стих:

«А что там под «листочком»?

Не свастика у них?».



Со свастикою знамя,

Безумие речей –

И чествует парламент

Фашистских палачей!



Поверить невозможно

В такой идиотизм!

Есть «правильный и ложный»

Неправильный фашизм.



И морща лобик узкий,

Твердит пахан братвы:

«Когда вы бьёте русских,

Вы...

Я,наверно, давно бы сгинул
В мире подлости и вранья.
Отыскал бы свою осину...
Кто-то молится за меня.

Кто-то молится, я то знаю,
Знаю точно- она моя
И чем ближе я к краю края,
Жарче пламя любви-огня.

Свет свечи боль души излечит
Пропадут и печаль и грусть.
Нам осталось чуть-чуть до встречи,


Северенков
За тебя я теперь молюсь...

И Даллес, и Бжезинский лишь шакалы
При Алчности, они – её дерьмо.
Служак ей в дело подгоняют справных,
Мечтая, чтоб за это им свезл′о.

Плодятся далласята, бжезинята,
По миру, саранчою на полях.
Да разъедают страны, бесенята,
За доллары, жир′уя на смертях.

И на Руси немало дерьмократов,
Готовых за серебряники в ад.
Да сколь их там уже попропадало?
Из ада ж не найти пути назад.

Рвались, да осознали, басурманы,
Россию силой злобной не возьмёшь.
И в ход пошли ложь, подлости...

Эх, нажраться б до потери пульса,
Визга поросячего до и,
Позабыть боль подлости укуса,
И проблемы в жизни все свои.

Эх, напиться б так чтобы сорвало,
Всех моих устоев тормоза.
Чтобы душа пела и рыдала,
И пылали удалью глаза.

Эх, найти бы время, ну а пьянке,
В жизни мирской множество причин.
Повод для застолья и гулянки,
Всегда есть у правильных мужчин.

Эх, упасть бы взглядом в дно стакана,
Водку, перед этим выпив в нём.
Чтобы став добрей, в угаре пьяном,
Спеть о сокровенном...

Я устала от лжи и обмана,
И от подлости многих людей,
Как когда то сказала бы мама:
«Лен, ты взрослая, больше не верь».
А верю и вновь обжигаюсь,
И от этого больно в груди,
И так хочется крикнуть порою:
«Мам, приди, мам, ну поговори!
Объясни, что любовь умирает,
Объясни, что людей предают,
Что на деньги все чувства меняют,
Что в глаза тебе смотрят и врут!»
Но в ответ тишина и безмолвие
И укор с небес маминых глаз:
«Лен, ты взрослая, в чем ты виновна?
Это жизнь, жизнь для них...

Ты!? Не читал Шекспира!?
Да, не читал. И что ж?
Ну, вон они, читавшие Шекспира.
Такое вытворяют, что пробирает дрожь
За подлости, творимые по миру.

Пусть кто-то с вожделеньем
чтит Англию, как свет.
Английский говор мне не интересен.
И для души моей милее в мире нет
Раздольных задушевных русских песен.

Прекрасней нет просторов
родимой стороны,
Её за раз и не окинешь взглядом.
В ней есть ключи того, чем русичи сильны,
И мне для жизни большего не надо.

Верил я, что дорога дней долгая,
Станет тем, чем в ней время живёшь.
Но устал и во мне чувство горькое,
Говорило, что всё это ложь.

А я явью, считал мне желанное,
Но его, воплотить в жизнь не смог.
И прожив, боль и время печальное,
Не нашёл, смысла долгих дорог.

Но надежда, ещё всё же тЕплится,
Что во мне я, мне смыслы найду.
И судьбу, непутёвую грешницу,
Образумив, избегну беду.

Я быть ангелом и не пытался,
Под удар щёк, не мог подставлять.
Но до подлости, не опускался,
И...

Любвеобильная в минуты удовольствий,
Большая скромница в работе и быту.
Ей равных нет в искусном женственном притворстве,
Её глаза в любовный омут завлекут.
Она ценительница силы по-медвежьи,
Когда из рук уже не вырваться никак.
И расцветает от того, что зверь стал нежным,
Готовясь трепетно к принятию атак.

Непревзойдённая в желании быть лучшей,
Не провоцирует на подлости подруг.
Убеждена, что обязательно получит
Того, что хочется из милых губ и рук.
Она владелица капризов и...