Почва

Тяжелеет холодное небо, замыкая зрительный нерв
стеклянно-мёртвенной архитектоникой пара.
Побледнев от свободы, взгляд, отливается каменно-белой
безутешной тишью дорог, мостов, тротуаров.

В снежно-червлёное сердце влито пустое пространство,
выбита почва, выветрен пульс.
Интерлюдия между осенью и весной, как ницшеанская
проза под флягу с горькой, и парочка верных пуль

на закуску из ржавого револьвера. Затаённым дыханием, окна,
исподлобья, ловят кристаллики льда. Туда-сюда, туда-сюда...

Как от крепкого вина —
По венам - жаркая волна.
Закружилась голова,
Так сильны любви слова.

Приближаются глаза,
Заблестела вдруг слеза,
Приоткрыты чуть уста,
Чувство как прыжок с моста.

Прикоснулась, не дыша,
Замерла на миг душа,
Обессилела слегка,
Обвилась лозой рука.

Почва из под ног ушла,
Застучала кровь в ушах,
Ветром, словно, унесло,
Сердце с сердцем - в унисон.

Август к нам на Дон пришел...
Дождь везде грибной прошел,
А земля наша такая...
Почва в ней везде грибная.
Белый гриб кругом пошел...
Красотою превзошел.
Вот два брата здесь стоят...
Красотой своей манят!
Чтоб не резали здесь их,
А написали за них стих...

Да! Из Одессы занесла меня судьба
В Иолотань, Мары, и в Талхатан Баба.
Туда, где извивается в песках река Мургаб.
Руководит поливкой хлопка водолей мираб.

И бесконечные сыпучие пески,
Зажавшие живое всё в тиски.
Проводных линий и столбов в пустыне ряд.
Кушкинский пограничников отряд.

«Афгана» за «колючкой» кишлаки.
Транспорт пустыни верблюды, мулы, ишаки.
Нещадный зной и ветер с пылью … самум.
И глинобитные дома и саксаул.

Тех очагов во тьме кромешной огоньки.
И с...

Говорил Лао Цзы: нету разницы, для победивших,
кто враг, кто брат- хорони погибших, не радуйся по-
беде, посвяти этот день его горю и своей беде.
И даже если спокойствия хотел, знай- злой это
выбор, видишь слёзы вдов и сирот- горе их удел.
Сунь Цзы сказал: война это великое дело
для государства тела- почва жизни и смерти,
пять явлений измерь ты: первое - Путь, воину
не сбежать, не свернуть; второе - Небо-
изменчиво: безоблачно- прекрасно, грозно-
ненастно; третье - Земля, дома и поля...

Святым грех в социуме слыть:
Молись, цитируй чьи-то мысли,
Налаживай чужую жизнь,
И будь ничем в своей же жизни.

Причинно-следственная связь –
Аналитическая почва:
Из грязи в князи вознеслась
Душа в субстанции порочной.

Пыталась строить лучший мир,
Истратив все свои богатства.
А без богатств ты не кумир.
Изгнали нищую из братства.

А вывод прост: судьба иль карма –
Всё это, я скажу, не чушь.
Сгорели крылья у Икара,
А нет добраться к Солнцу нужд.

Он не был глуп или беспечен...

Дика, нежна, прекрасна, необычна,
Ты обвила широкий ствол корнями.
И камни, скалы для тебя - питательная почва.
Цветки твои я спутала с крылами,
той яркой бабочки, порхающей над нами.
Как ждешь ты каплю влаги, спасительного ливня
И жадно ловишь лепестками, как устами,
И в ожидании таком невинна,
заманиваешь теплыми мечтами.
А древний мир твой для меня - часовня,
Я его тоже разделю с тобою,
Брожу я в грезах, словно зачарованна,
Ведь ты способна сердце растопить любое...

Когда пройдут дурные дни,
Когда дождя иссякнет нитка,
То пред тобой, склоняясь низко,
Я попрошу: повремени,
Отсрочь безжалостный уход,
Хотя б на час, на день, на год.
Ведь ты была всему порукой,
Но я тогда понять не смог.
И вот теперь с такою мукой
Уходит почва из-под ног.
А ночь осенняя черна,
Осклизлый лист к окну прижался.
Любил я,
но не унижался,
Теперь один,
и ты вольна
Ускорить медленный уход
Из памяти,
из поля зренья.
Не оскорбляю подозреньем,
Всему-то видимо черед...

Не вырывай,не надо,рано,(навсегда),(и грудь цела
и сердце цело), и не граната, оно, ....дело/древо.....
сосудами, корнями, (про-ро-сло)?
(из Хельсинки летел он в О-сло).
Ты твердь,ты почва,слово,блеск или ударов в рёбра,
треск? бесценен, жалок, обесцвечен, или окрашен
навсегда, какой твой цвет? а впрочем, ерунда, хаме-
леон, вот ближе,чётче и небу наземь не упасть,пока
в его сознанье власть, в руках, мы живы, кротки,тще-
тны, велики и горды,...и смертны,....смирены.
- Чего орут...

О, знал бы я, что так бывает,
Когда пускался на дебют,
Что строчки с кровью - убивают,
Нахлынут горлом и убьют!

От шуток с этой подоплекой
Я б отказался наотрез.
Начало было так далеко,
Так робок первый интерес.

Но старость - это Рим, который
Взамен турусов и колес
Не читки требует с актера,
А полной гибели всерьез.

Когда строку диктует чувство,
Оно на сцену шлет раба,
И тут кончается искусство,
И дышат почва и судьба.

1932