Побитый

Я смакую отчаянье сердца,
Выжигаю полночные стены
Взглядом тусклым.
Во тьму упереться
И раздеться до боли потребно,
Оголив неспокойный рассудок,
Изливаясь железной трубою
На льняного слова обрубок,
Чтоб сойтись с самим собою,
Чтоб проснуться от мокрого душа
Непогод,
И занозой острой
Вырвать сердце больное,
Натужное,
Зашивая в торчащие кости
Сердце свежее, да умелое,
Пусть побитое, да бывалое.
Я ссыхаюсь в застойность бледную,
Чтоб созреть новизною алою.

Уходит шума городского смута
Уходит боль из сердца в пустоту
Потухшее свечи дыханье света
Разбросанные листья на ветру

Мне не приснилось отражение
В зеркальном небе серого дождя
Звучащего прохладным пением
И острыми как бритва каплями звеня

Пусть так

Травы пожухлой инея короны
Побитого поребрика узор
И поздней осени палитры полутоны
И слов твоих минутный вздор
26.10.08

Нас отчитывает жизнь с тобой, как школьников,
Нам отсчитывает счастье и года.
Ставим данью ей цветы на подоконниках,
А потом их поливаем...иногда.

Назначает нам задания домашние,
С ними не всегда, увы, справляемся,
Доедаем в спешке завтраки вчерашние,
Расстаёмся - заново влюбляемся.

Нас отчитывает жизнь с тобой, как школьников,
И стоим мы перед ней, потупив взгляд,
Не замечены в рядах её поклонников
И наивные, как много лет назад.

Потерявшие себя в боях обыденных
Вражески...

Лес шумит, играет вьюга
И несёт зима снега,
Заметая все в округе
Не пройти уже туда,
На опушке ,где избушка
В печке маленькой ,огонь
Все кружит и всё летает,
И с небес на земь слетает
Всё что знают небеса
………………………..
Но внезапно всё затихло
И огонь поведал мне,
Что живет на этом свете
Нечто что не хочет дать
Жизнь на матушке земле.
Он готов пойти на подлость
Ради похоти своей,
Ради мысли черной, гадкой
Превратить в рабов людей,
Раб безмолвен и смирен,
А ему других не надо...

Одно из двух, одно из двух
И в голове кружится пух,
И напряженно остр слух,
но нет ответа, нет ответа...
Душа моя стоит раздета
Побита будет или спета? -
Одно из двух, одно из двух...
Вот свет потух, и голос стух,
Дрожит внутри как у старух,
Но нет ответа, нет ответа...
И камнем смеха не задета
И песней сладкой не воздета
Стою и жду одно из двух...
Одно из двух... одно из двух...

И я позвал: Я вас растил, стихи,
Одел, как мог, и выводил на люди.
Теперь я нищ. Добудьте мне носки.
И хлеба днесь - идите и воюйте.


Они ушли - и вот, пришли назад,
Едва дыша, побитые, пустые -
Без славы, без трофеев, без наград -
И повинились, кто еще живые.


- О горе, горе нам! Мы без еды
И без носков. Нам вышло пораженье.
Мы, как корабль, задвинутый во льды,
В горе бумаг лежали без движенья.


И просто так мы гибли - не в бою.
Рука брезгливая порой нас...

СТАЛИН (1924-1953)

Дошли до Океана,
создали СССР,
народ сражался рьяно,
наслушавшись химер,

доверился чубрекам
и прогорел дотла:
мела по всем сусекам
чекистская метла,

всё врали: жить свободно!
работать не за страх! -
их проклял всенародно
Святейший Патриарх,

отдать, что сердцу близко,
что добыто в страду?
Кому? Максималисту?
Убийце и скоту?

Восстал Тамбов с Поволжьем,
Сибирь, Балтийский флот,
не утихал от дрожи
чекистский пулемет,

хоть разыгрались страсти,
но...

Он в жизни был обычным лузером
По вечерам вино, друзья,
Пускай без виллы и без крузера,
Но нажирался как свинья.

И подпирая землю струями,
(Хотя текло на башмаки)
Они кликухами фэншуйными
Друг друга гордо нарекли.

Еще ментами не побитое,
Изрядно оросивши сквер,
Тряся мошонкой, чмо небритое,
Решило: Буду Люцифер!

Мошонка, молнией задетая,
Ему же, после мля и нах:
"Твое убожество, с приветами,
В твоих же собственных строках"

А мимо шел наряд милиции
В мечтах дубинки...

«Сердце мое в Господе помпезное,
Вознесся рог в Господе моём,
На врагов моих уста разверзла я,
О спасенье радуюсь Твоём» -

Так молилась Анна, в служки к Илию
Сдав своё дитя. А разный сброд
И шпаны языческой обилие
На святой наехало народ.

Женщина отбрила без прощения
Всех врагов, разверзнувши уста
С лексикой такой, что жрец-священник здесь
Углубляться в лексику не стал

(Бестолковым разъяснится после, мол,
Теми, кто провидит всё насквозь,
А какой рог вознесён был в Господе...

Продолжалась меж домами распря.
В той соревновательной борьбе
Дом Давида рос и укреплялся,
А Саула дом топырил пальцы
И весьма с натуги ослабел.

Родилось в Хевроне у Давида
Шестеро сынов от разных жён.
Не впустую тратил он либидо.
В начинаниях любых, как видно,
Бережённый Богом бережён.

Первенца ему Ахиноама
Изреелитянка принесла.
И другие отличились мамы -
Шестеро сынов, не так уж мало,
Ползунков одних - куча мала.

Первенец Амнон, задира самый,
Всех сильней был в играх до...