По полкам

Паутинка промокшая, капли.
Серость будней, зеленые ветки.
И опять, наступая на грабли,
Не туда ставлю нолик на клетке.

Что поделать журавль все выше,
А синицу не хочется вовсе.
Словно зонтик, раскрывшийся – крыши,
И ручьев набухающих роспись.

А душа, переполнившись влагой
Бьется бабочкой в банке стеклянной.
Шумный лайнер с веселой ватагой
Спит на полке своей деревянной.

Завести бы пропеллер и мчатся,
Обгоняя ветра через тучи.
Белым днем волны синие снятся,
Берегов заповедные...

Калька

Взвиваясь над назойливой толпой,
Стандарт сбывает крашенный Меркурий,
И дракул заражают красотой
Фигуры пустотелых дев и фурий.

Заверченные в глянец до плечей,
Сиреневою матовой прокладкой
Обжатые, глядят, и нет прочней
Уз ситцев кружевных изнанки гладкой.

В зерцалах бельеносных тьмы скелет
От пола источается, лелея
Гофриры лядвий меловых, паркет
Скользит крахмально с пудрами келея.

Венеция – обманутых юдоль,
А мы зане храним ее зерцала,
Чтоб вечная танцующая моль...

– Мадам, прошу, жену мне покажите.
– Пожалуйста, какую вы хотите?
– Такую, чтоб лицом на вас похожа,
а грудь, простите, раза в два побольше.
– Пожалуйста, на третьей полке, справа:
последняя модель, названье «Клава»,
гарантия пять лет: умна, не лжива;
сто сорок функций, двадцать два режима.
– Ну что ж, беру.
– Тогда платите в кассу.
– Да-да, но я подумал, чтоб два раза
к вам не ходить, куплю-ка я в придачу
любовницу. Мерси, не надо сдачи.


( АНТИП УШКИН )

000
Отрывной календарь осени
Очень быстро худеет
Сбрасывая жёлтые листья…

000
В открытое окно заглядывает солнце.
Вместе с тонкой веткой сакуры
И пришедшим с прогулки котом…

000
Мир, в котором я живу
Очень похож на лепесток сакуры
На тоненькой веточке времени…

000
Срубили старый дуб
И пень стоит около тропы,
Как надгробный холмик…

000
Грохот электропил.
Рубят с утра наш лес
Ночь возрождая вокруг…

000
Летают голуби за моим окном,
Как будто гоняются с утра
За...

Чернильница в забытом саквояже,
Перо нашло приют на ленте времени,
А письма экспонатом Эрмитажа
Давно остались в мыслях нано-племени.
Пергамент потускнел и канул в Лету,
Испорчен почерк школьной каллиграфией.
Техноаналоги пришли на смену,
Наполнив жизнь дешевой полиграфией.
Сожгли в камине рукописи Блока,
Взамен уставив глянцем полки книжные.
А мне теперь безумно одиноко
Со взглядами старинно-неподвижными.

На войне все средства хороши,
Чтоб отвлечься от нее, поганой.
Каждым часом жизни дорожи,
Ценность жизни ощути ты раной.

Был в одном полку один пострел,
Статный, рыжеватый и веселый,
Сочинял стихи и песни пел,
И на шутку парень очень скорый.

Пел он о природе, красоте,
Про мечты людей о новом мире,
Как бои вели на высоте,
Про морозы сильные в Сибири.

Через всю войну прошел герой,
Через боль побед и поражений.
Дед, родной, гордимся мы тобой!
Ты - маяк на смене поколений!

Я...

Слетаясь пели при луне,
И разлетались Вдохновенья...
Писали письма о Себе,
Итожа кратные мгновенья...

Струился солнечный закат
На пожелтевшие страницы,
И алым соком виноград
В крово-творение струился

По точкам...строчечкам....тире...
Вдоль ноготочков пели вены.
И пробуждая вихрь во сне,
Сметали Жизнью теоремы
Догматов с полками витрин,
Оставив скрошенное эхо...

Так вдоль берёзок и осин
Лилась Река из глаз поэтов...

На полке, у кроватки, милый Зайка,
Котенок рядом маленький сидит,
Чуть в стороне от них стоит Незнайка
И на скамейке здесь Пьеро грустит.

Припев.
Они твой сон, как стражник, охраняют
Под звездами, чуть в лунном серебре,
И сны тебе из сказок посылают,
Чтоб стал ты самым лучшим на Земле.

Ты сладко спишь, а звезды ярко светят,
Хотят теплом и светом одарить,
Они уснут лишь утром на рассвете,
Чтоб завтра ночью вновь тебе светить.

Припев.

Один и тот же часто снится сон,
Ночная красота Херсонской степи,
Скрип портупеи, золото погон,
И как в ушах свистит бродяга-ветер...

Еще цветущий яблоневый сад,
В беседке стол с пузатым самоваром
И чая травяного аромат...
Россия вся охвачена пожаром...

А после церковь, колокольный звон,
Венчание, свечи, карие глаза,
И поясной родителям поклон,
Прошание, переполненный вокзал...

Под перестук колесный промелькнет,
Печальное лицо в окне вагона,
Куда бежит испуганный народ...

Только верные верности ждут, -
Души пёсьи - чисты как ребячьи;
Часто рядом по снегу идут
Человечьи следы и собачьи.

Возле маленьких детских сапог
След глубокий большого Полкана,
И болонки вертлявой у ног
Проходившего здесь великана.

Кто-то лаял, а кто-то скулил,
Кто-то прыгал, едою прельщенный;
Рай собачий! - хоть текст и гласил
На табличке, для них - запрещенный.

Пёс бывает такой, что держись,
Без него не обходится драка.
Есть другая какая-то жизнь,
И герой её главный...