По-человечески

Во древнем Риме сотвор'ён
Был принцип: "Разделяй и властвуй".
И наступил кровавый сон
Для человеческого счастья.

Неважно, как, но разделяй,
Стеной тюремной или словом.
Кого страш'и, кого ласкай,
Кого-то покоряй изм'ором.

Но не давать в единстве быть
В свободном радостном полёте,
Чтоб люди не смогли дружить,
Иначе власть не обретёте.

Да только, разрывая всё,
Вы сами тоже не живёте.
Себя, растратив на рваньё,
Вы в муках тягостных умрёте.

И будет вам по-новой круг,
А там и...

Рифм верстовые столбы
Ночи привычно меряют.
Вежливы, или грубы?
Я им внушаю доверие.

Суть человеческих драм
Или побед немыслимых,
С болью напополам,
В тонких листках исписанных.

Требуют, спать не дают,
Выхода, может смирения.
Рвется сквозь серый уют
Новое стихотворение.

Сердце сжимают в кулак,
С ложью не соглашаются.
Рифмы печатают шаг,
Нравится или не нравится.

Рифмы не смогут понять
Черновиков просроченных.
Небо старается внять
Силе слогов отточенных.

Может быть...

Священники,
Держащие публичные дома.
Монахини,
Читающие «Декамерона»,
И отдающиеся оргиям,
Осадком -
В грязных стоках
Скелеты детей.
Папа Александр четвертый
С сыном
Под ночные своды
Собирают толпы
Куртизанок.
Герцог Альфонс
Гуляющий по улицам в полдень
Нагой.
В Милане Талеаццо Сфорца
Лелеет себя за столом
Полотнами содомии.
И флорентийские розы
Искусства,
Идеальный город,
Рожденный открытием перспективы.
Да Винчи, Брунеллески,
Донателло, Мазаччо.
Величие...

Когда смахнешь ты пыль веков
Своей руки небрежным жестом,
Предстанет пред тобой Любовь
В обличье чистом, безупречном.

Пытливый взор ее так нежен,
Что счастьем наполняет грудь,
Один лишь миг - и ты повержен!
У вас теперь единый путь.

Любовь одна по всей Вселенной,
И сердце бережно хранит
Обрывки памяти бесценной,
Что зов души соединит.

Любовь расскажет об Истоке,
О корне, что питает жизнь,
О человеческом пороке,
Опутавшем ее во лжи.

Представит мир воображенье,
Где каждая...

Я не поэт - я просто отраженье
всех ощущений мира и вовек
всегда был труден путь к садам Эдема
куда отчаянно стремится человек!

Я не позт - я отраженье Света,
ушедшего в глубины Черных Дыр!
Я не могу молчать, когда Планета
наелась праха человеческих могил!

Я не поэт - я отраженье Бога,
позволившего мне писать стихи!
Я не поэт, но я иду дорогой
куда стремится вечно человек!

Однажды в дальнем уголку Земли
Все чувства человеческие рядом
Собрались и спрятались в тени,
Чтоб под палящим солнцем не растаять.

Зевнула СКУКА уже в третий раз,
ЛЕНЬ задремала, на солнышке сморило,
Тут СУМАСШЕСТВИЕ закончила рассказ,
И в прятки предложить сыграть решила.

ЭНТУЗИАЗМ РАДОСТЬ закружил
В веселом танце, пела ЭЙФОРИЯ,
И только ТРУСОСТЬ СТРАХ не отпустил,
Как бы чего плохого не случилось.

АПАТИЯ решила не спешить –
С друзьями встреча была ей в тягость,
А ГОРДОСТЬ...

Ну, сколько можно громко говорить?
Ну, сколько можно заставлять всех слушать?
Ну, сколько можно рассужденьем бить
И заставлять внимать чужие уши?
Ну, сколько можно наслаждать себя
Столь громогласным бесполезным словом?
Ну, сколько можно знать свое лишь «Я»
И сотрясать других и вновь и снова?
О, неуемный, беспокойный ум,
О, слабое, увы, дитя природы,
Предпочитающее размышленью – шум,
Всем надоевшее словесностью до рвоты.
А знаешь ли, есть аскетизм ума,
Не позволяющий, в стремленье к...

-Ты видишь свет?
-Я вижу тьму.
-Ты слышишь смех?
-Я не пойму,
А может это громкий плач
И грусть унылого ребёнка?
-Нет, это песнь весельчака,
Она звучит легко и звонко.

-Ты видишь дым?
-Я вижу пламя.
-Оно съедает всё вокруг?
-Оно - божественное знамя,
Что людям всем даёт тепло,
И свет, и счастье, и добро.

-Нет! Там не свет!
Там сырь и темнота,
Что людям не даёт покоя.
И речь их так груба и так тверда...

-А может быть ты прав,
Там приуныло всё вокруг.
Но подбодрит и...

От ожидания чего-то сводит скулы..
И впрямь дорога в небеса крута
Но больше мне не будет утро хмурым
И светом заискрятся вновь глаза
От ласковости осознания растаят
Все несуразности прошедших лет
И по причине многогранных восприятий
Я буду видеть бессознательного свет,
И в луже человеческих эмоций
Отбросив всякий стыд и прочий срам
Как в моем прошлом, искупаться ты не сможешь…
Поскольку плюхаюсь я с наслажденьем там
Но жизнь нам дарит бесконечности возможных
Но скороспелых и нелепых...

Хулиганил октябрь
в позабытой лесной деревушке,
Свежим ветром вокруг
оголяя вершины дубрав.
Но забыты мы не были:
Запад российской старушке,
Старику на лежанке
желал человеческих прав.

Уезжали евреи,
а власть их за полы держала -
"Не пушшу!" - упиралась
и - радио било в набат.
И, треща, на "Свободу"
"глушилка" с боков наезжала.
Но она и сквозь шум
за евреев "режим" не прощала:
За каких бы то ни было
сирых кинжал обнажала -
Ведь, понятно, еврей
был "Свободе" ни...