Плевать

Ты помнишь, мы шли с тобой по этому снегу
По этому снегу бродили с тобой,
А ты ведь не знал, что мы не дождались
Любви, что ушла как грязь подо льдом.

Мы топтали ногами небо
И плевали на всех с большой высоты.
Мы курили и думали, что мы любили.
А мы убивали, любовь убивали
Как в это небо плевали, с большой высоты.

Солнце светило на розовый снег
А любовь умирала и мы добивали
Любовью своею
Её до крови.

В пустыне, зноем опалённой, самовлюбленный жил Верблюд,
Культурой явно обделённый, из тех, которые плюют.
На всё вокруг, на что попало, презрев законы и мораль,
Всегда посланье долетало, хоть вверх плевал, хоть метил вдаль.
За что ни разу не был битым, легко безгласных оскорблять,
Являясь самым именитым, между барханами гулять.
Раз под засохшим саксаулом решил вздремнуть песков варяг,
Почти сознание заснуло, вдруг с ветки свесился Червяк.
Верблюд прицелился и плюнул, но к огорченью не...

Друзья? Да, откуда, какие, о чем, вы!?
Это только, мазня не больше!
Даша, плюс, Паша! Давно ли?
Он, как и был! Она в Польше!

Друг другу в верности клянемся,
Так, что же, клятва без клейма?
На мизер к другу, отвернемся,
Дерьмом, измазана спина...

Да, тычу в вас, сейчас я пальцем,
Лишь, не виню, я, не судья...
Я, не прикинулся, скитальцем!
Разберитесь, кто вы и кто, я...

Вы плевали в лицо не от скуки,
Я нужным хотел быть при вашей печали.
Я просто тянул к вам руки...

или поражённому в голову и отданному в пищу
людям пустыни, во веке веков и поныне, (живо-
мёртв), или как? удою вытащенный и верёвкою
схваченный за язык, (к-вак), и железной хваткой
за кадык, в ноздрях его кольцо, (и визг «ик»),
«игла-спица, проколет челюсти,» - кротко-глас,
просьбы-мол, (раба- стон), «не забавы ради»,-
молвил он, на продажу, целиком или частями?
купцам хананейским и нам с вами, пронзённый
рыбьей острогою, (с рукою на его голове), пом-
ни о главном и помни...

И плевали, и топтали, и клевали…вот дела..

Так что думала не раз я: «Зачем мама родила?!»

А потом внезапно, резко, мигом, яростно, светло

Поняла, что раз клюются, значит, есть во мне зерно!

Ну а коль плюются в спину, значит, далеко ушла.

Да пусть топчутся и дале, я свою тропу нашла.

И по ней идти мне гладко, а на всех кто вслед плевал,

Посмотрю я издалёка. Без усмешки. Миг настал.

© Copyright: Надежда Мунцева, 2019
Свидетельство о публикации №119090101986

Кто-то бил со спины,
Кто-то в душу плевал.
Кто-то яд белины,
В мой стакан подливал.
А я духом и сном,
И не ведал о том.

Кто-то взгляд отводил,
Кто-то ставил капкан.
Кто-то правду забыл,
Кто-то вспомнил обман.
А я верил простак,
Что должно быть всё так.

Кто-то факт скрыл в тени,
Кто-то скрылся за ним.
Кто-то был из родни,
Но при этом чужим.
А я к близким стремясь,
В слов его ступил грязь.

Кто-то крался за мной,
Кто-то сверху глядел.
Кто-то шёл стороной,
И никто — не...

Ты меня все равно не поймешь,
Но я все же тебе скажу:
Наша жизнь маскарад и ложь,
Как корабль идущий ко дну.

Она учит жестоким быть,
Малодушным, холодным, пустым…
Она учит могилы рыть
Всем мечтаниям нашим святым.

Ну конечно! У нас ведь есть Бог!
Только кто же теперь ему рад?
Его вера стоит на одном –
Запугать всех дорогою в ад.

Да и как же я мог забыть,
Что Надежда еще есть у нас!
Столь пустое, красивое слово,
Для навек обреченных глаз.

Ну а может Любовь нас спасет...

С другом вместе пиво пили
Да про телок говорили,
Сколько их к нему ходили...
я не верил.
Вроде мало книг читает,
Но слова какие знает...!
Бабы с ним, так просто тают,
я проверил.
Стал со слов его учиться,
Даже время нет напиться,
С лексиконом стремным бился,
но запомнил.
На тусовке дал премьеру
Сразу с нескольким с карьеру,
Как Гомер, с гексаразмеру,
все, что помнил.
Разнесла в миг слава слухи.
Тут красавицы и клухи
Облепили словно мухи,
это клево.
Распалясь от их оваций...

Утром проснулась столица,
принарядилась, как встарь;
видит – вдали уже мчится
в белой карете Январь.

Снежные вихри вздымая,
тройка по небу летит.
Солнце – держава златая –
в царской деснице блестит.

Да воспоет тебе славу
всякая Божия тварь!
Правишь Москвой ты по праву,
Русской Зимы государь!..


ФЕВРАЛЬСКИЙ ВЕЧЕР

Вьюги – крылатые мельницы,
перемолов небеса,
белой мукою – метелицей
запорошили леса.

Тонкое лунное кружево –
стылый морозный узор
держит на ветках...

Я жизнь свою придумал ночью.
Я бритвой резал провода.
Я оставался жирной точкой,
Сломав мечты напополам.
Я всем смеялся мерзко в душу,
И злостью разъедал сердца.
Я никого вокруг не слушал.
Да и не слышал никогда.
Сжигал мосты огнём фальшивым,
Плевал вам в душу кислотой.
И был растерзан. Но зашили
Меня цыганскою иглой.
Я снова жизнь свою придумал.
Смеялся, рвал, метал. Назло!
И навсегда из жизни сгинул.
Сегодня. Выпрыгнув в окно...