Письмо Деду Морозу

Вздрогнув, открылись глаза
Заалела даль кружевная
И вздохнул Дед - Океан
Влагу легко отдавая

Данная, как Анна, весь, лавр, уничтожив,
в конверты, листы, разложив, подписав,
отправила, письма, записки, малявы,
друзьям, сослуживцам, приятелям,
мальва, цвела, на обочине, жизни, краснея,
стыда, испытать, не удастся цветку,
что собственно, радует, глаз, ротозея,
а нам хорошо и от этой затеи, чтоб день
провести, в написанье, стихов, достаточно
стыд потерять и стремленье, исполнит судьбы,
той, своё назначенье

Что за речка - Шестимир?
Точно Храм шести миров!
Бережками девясил -
Лучезарен и суров.

Шестимир! Такое имя,
Что кольчуга из свинца,
Подошло бы для мужчины
С духом рыцаря, бойца...

Взлёт безумной стрекозы.
Струи воздуха свежи.
В предвкушении грозы
Оглушительны стрижи.

Ивы смотрят в гладь реки
С восхитительных холмов.
На ладонь моей руки -
Окрылённый жук! Письмо!

Словно люди, деревца
Вдалеке, на холм взошли,
И с небесного лица
Слёзы лета по-тек-ли.

Он как-то вдруг затосковал,
Сидел в "Газели",
Улыбка била наповал,
Очки глазели
Как выходили из кафе
С цветами "судьи",
Дресс-код их дедов - галифе,
А эти - крути.
Да есть ли разница, скажи,
Какие флаги
Из лжи нам строят этажи,
Плетут бумаги.
Конечно, дело не в стрельбе,
Но видеть - мука,
Что стать обслугой по судьбе
И нашим внукам.

Пишу письмо. Сама себе.
И от себя самой.
Неровно строчки вывожу
Дрожащею рукой.

Сошла с ума? Не думаю.
Вернее, не должна.
Ведь слишком многим на Земле
Я все еще нужна.

Дело в другом. Уверена.
Все встретить не могу
Саму себя. Намерена
Я испытать судьбу.

А может, пусть по-прежнему
Проходит мимо жизнь,
И вместе с ней - другая я:
Захочешь - отзовись..

...Но однажды он, шутя,
Выполз из дому, кряхтя.
У семи горластых нянек
Часто без глазу дитя!

Ветер тоже пошутил –
Вмиг Ильюшу подхватил.
И, подняв над облаками,
Долго в воздухе крутил.

Через час, едва живой,
У дороги столбовой,
Приземлился горемычный
Прямо в скирду головой!

После эдакой "гульни",
Что там в ветреные дни –
Даже в полное затишье
За порог Илья – ни-ни!

Запихав с большим трудом,
Чтоб не сдуло сквозняком,
Полкирпичины в штанину,
На печи сидел кулём.

Так...

Уныло, голые стволы, бредут
Сквозь взгляд, рассеянно скользящий в память,
В причину горечи. И снова муть,
Сегодняшняя, грубо гасит пламя,

Окрасившее, ярко, лик мечты -
Вернуться, вместе, в чудный сад Эдема.
Лечу, в окно. И вслух шепчу:
«Простить?! Измену?!».
Лист последний.
Мёрзнет тема.

И кажется, что рыжий лист - письмо,
Из прошлого утраченного рая,
Пробившееся через плотный смог,
В разгар душевного непокаянья.

Обожали дедка с бабкой
Поиграть друг с другом в прятки!
Утром прятала "поилку"
Бабка, - с бражкою бутылку,
Но, коль дед её найдёт, -
Бабкин прятаться черёд!

Красиво сказано,
Подумал обыватель.
Заумна надпись на заборе,
Скажет дед.

А Сойер скажет Финну:
"Не пиши про счастье!
Ты напиши, что твой сосед
Недобрый человек..."

Глупец... кто не любил…
Напрасно, всё напрасно –
Он часто говорил,
А может... ежечасно?...

Как ночи проводил,
Один, не ел не пил?...
Он за руку водил... -
В атаки дед ходил.