Пир

Тонкое лицо императрицы,
золотая роза на груди,
брови как встревоженные птицы
крыльями взмахнули впереди,
и мелькают то леса, то скалы,
и встают из полуночной тьмы
Соловки, лубянские подвалы,
ледяные склепы Колымы,
бьются кони, плачут чьи-то дети,
тени, тени рвутся наяву,
офицеров, сваленных в подклети,
девушек, распластанных во рву,
рвется прах с заброшенных погостов,
комом к горлу подступает прах,
ледяная лапа холокоста
на Ее заснеженных полях,

но летит!
летит по белу свету...

Оказавшись в осеннем лесу,
Черно-бурую встретив лису,
Меж кустов и ветвей приклонившись, увидеть росу.

Между сучьев и серых камней
Выбрать место, где тень подлинней,
Там, где мох шелковистее длинных теней.

Среди светлых и тёмных стволов
Мыслью-молнией рыжей без слов
Обожжёт диким взглядом шишига - ничейный улов.

Лес кругом! - словно птица кружит,
То на ветке сидит-ворожит,
То одарит пером, то вопросом листву ворошит.

"Отчего не смеёшься, как я?"
"Я заслушался смехом ручья...

Заблудилось счастье
Заплутало где-то
Показалось в поле
Песней недопетой

Показалось в роще
Средь ветвей зелёных
Показалось в ивах
Над рекой склонённых

На пиру с друзьями
Счастья было много
За большим богатством
Позвало в дорогу

Гонишься за ним
Оно улетает
Капелька за капелькой
Жизнь в дороге тает

Кажется вот только
Ухватил за пятки
Нет... опять куда-то
Мчится без оглядки

Чёрт-те знает где-то
Оно показалось
Вместе быть с любимой
Счастье оказалось

Клич трубы оторвет ото сна,
Наполняя округу тревогой.
На плече зарыдает жена,
Нам пора собираться в дорогу.

Мы уходим в ночной тишине,
Нас, наверное, вспомнят, когда-то.
Наш удел – умирать на войне,
Мы для Родины, просто солдаты.

Мы ответственны перед страной,
Что отметил великий Мессия.
Веря в жизнь, не стоим за ценой,
Мы гордимся тобою, Россия.

Артиллерия вступит в дуэль,
Предваряя великую битву.
Перед строем стоит капеллан,
Что прочтет, торопливо, молитву.

Нам нальют...

Ты для меня теперь явилась
Любимой, Музой и Сестрой -
О, сколько душ соединилось
В твоем лице, в тебе одной!

Веленью Божьему подвластна,
Всегда любить обречена,
Ты утонченна и прекрасна,
Как византийская княжна.

В тебе заложена троичность,
И тут уж как ни посмотри,
Хотя одна ты только личность,
Но для меня ты - целых три.

Когда твой взгляд, умен и тонок,
Улыбкой нежной просветлен,
Я весь ликую, как ребенок,
Я трижды счастлив и влюблен.

Я становлюсь, с тобой...

господь небесный помоги
унять печаль моей грудьи
неосудьи не отвротьи
от души моей твои черты

посыпь меня земльей коль нужна
пусть буду тьем чем был и до
пусть преграды лягут плоска
на безметьежное лицо

пусть вопльи мира незвучат
мой слух пусть слушает иное
пусть,больше некогда неразлучат
покой от сердца - пусть пустое


пусть корни впустьят там цветы
и жизнью проошлого краснея
росцветуть мои мечты
хоть чейто взор хлть как то грея

пусть усыпит меня землья
я спать желаю...

В шести…в пяти живых…нет, уже в двух!
В одном! –
С рожденья Смерть сидит в любом из нас, в любом!
А взять пиры Судьбы: соберемся за столом -
То соли нет, то соль лежит на всём.

У пекарни, под окошком,
Золотое крошево,
Там пируют божьи твари –
Угощенье дёшево.

Да и я, не удержавшись,
Корочки отведаю,
Не голодный я и, вроде,
На судьбу не сетую.

У меня пальто и шапка
И большие валенки,
А они босые скачут
Около завалинки.

Ветер треплет их нещадно –
Пёрышки взъерошены,
И по снегу разметает
Серые горошины.

Гнутся сосны и рябины,
Небо в тучах хмурится,
И безжизненно-уныла
В непогоду улица.

Но пичуги не сдаются
И щебечут весело,
А зима морозных...

Мне не быть ни ручным, ни домашним,
С детства дружен с дорогой и ветром.
Устремляюсь к загадочным башням,
Развернув серпантин километров.

Заманила своими силками,
Поразив теплотою уюта.
Удивленно разводишь руками,
Не смогла удержать, почему то...

Извини, ты старалась, я знаю
И пойми, не суди меня строго.
Ведь до смерти своей не признаю
Горечь стен золотого острога.

Мне не стать украшением бала,
Я соринка на праздничном пире.
Моя сказка взошла и пропала
В этом ярком бушующем...

Пора забросить грусть на полку
И истину искать в вине.
Отправлю совесть в самоволку,
Ведь правда нынче не в цене.

Как и всегда, пируем лихо
Во время трусов и лгунов,
А в кабинетах трутся тихо
Стада паркетных шаркунов.

Сортирных сплетен злые зерна
Дадут великий урожай.
И снова стало не позорно
Друзей из зависти сажать.

Дверей балконных перекличка
Чужой подхватит разговор.
В ночи умрет, сгорая, спичка,
Закончив полуночный спор.

Огни последнего трамвая
Свой трудный...