Пей

Окостенели, баловались, парафиновые куклы,
на полках, слова колки, рассыпчаты, а вы? ча-
титесь, или таитесь, паралогики мастера, плав-
ных дел, силы, да, были красивы, вышли погу-
лять, ять (твёрдость) потеряли, мягкость, при-
обрели, хрупкость, в рупор кричим, себя кру-
шим, тишь кругом, утратили волны, пусты ста-
ли, полны, гороховые короли, без понятные
нули малоприятные, на ощупь, строители ла-
биринтов, сами и заблудились, принтов масте-
ра и шальных спринтов, копееисты, метали...

Февраль расправил седые крылья, размеренно
падая с нежно-спящей лилии неба
снежной росой. Снег, лёгкий крылатый снег,
растворяется в воздухе, словно сахар в чае.
Ослепительно белый вдох отравил молчанием сердце;
слово, нищие слово, бедное
слово забьётся в сырую душу усталым ветром –
на повестке дня нотки бескровной печали
в недосказанном и недопетом,

пока февраль покрывает хлопком ресницы,
сдувая пенки с безучастно-молочного солнца.
Снежный ком отрешённости, голос, как
треснувший...

От горчичного до кирпичного, минуя медвежье
ушко, сепия, умбра, бром,(что потом?), аминазин,
фенозепам, амитриптилин я вам дам, успокою не-
рвы, где теперь вы? нирвана чувств гармонии ис-
кус, уксус, яблочный из вина, плодов познания на,
кушай, возьми грушу, сливу, укус дней, что за ней,
за вами, вырви гвоздей, сами пусть забивают, фо-
нтан фаната, понесло куда-то, а то, сук, ушей
стук, белого медведя, вепря, зверя к лесу задом
вот и мат о м, китайская стена, накидка и цвет-
ная...

Пространство, ниспадающее к Летам,
Шагренью зацветает колдовской,
Пугая небодержцев, по приметам
Зиждится на хаоснице покой.

Иголок стог, спрессованный тепла
Янтарным утюгом, цветы и осы,
И клеверная готика села
Горят, багря небесные откосы.

Горит сие вольготно, а и мы
Недавно хорошо еще горели,
Свои жизнеприходные псалмы
Пеяли ангелочкам, в акварели

Рельефные порфировая мгла
Сливалась, паки розовое масло
Текло на те образницы, игла
Стрибога колченогого (не гасло

Тогда...

Я вижу, как тихий вечер,
Целует речную гладь,
Как вольный игривый ветер,
Треплет тумана прядь.

Я вижу родник журчащий,
Чарующий песнью вод,
Как нежный закат над чащей,
Идёт через реку в брод.

Я вижу мой край забытый,
Познавший и горе и страх,
Утром росой умытый,
Всегда со слезой в глазах.

Я вижу родные хаты,
До боли родные места,
Где часто мне пёс лохматый,
Целует мои уста.

Где вольно и пахнет свечкой,
Где детства остался след
И где, за остывшей печкой,
Не видно...

Идёт по свету гений тёплых настроений,
Мелодия его захватывает дух.
Прекрасен без сомнений майский день весенний.
Ах, как же хорошо всем от него вокруг!

Вот облако-овечка, льётся рядом речка,
А аромат черёмухи сбивает с ног.
Суббота, в бане печка дым пускает свечкой,
На небо змейкою летит его поток.

Посажена картошка, а ещё немножко,
Раскроются цветы и будет благодать.
Я с рюкзаком и Тошкой шагаю по дорожке
На дачу за деревню, воздухом дышать.

Повсюду птичьи звуки. Солнце тянет...

Банька топится с обеда
в огороде у соседа:
печка пыжится-пыхтит...
камень щёлкает-шипит...
Шелестят листом букеты
от берёзки и дубка,
пряным духом заполняют
всё вокруг до потолка.

Растянулась на полке я -
(к чёрту маменькин запрет!)
Пробежал по рёбрам веник,
(шлёп! - по попе...) Ах, сосед!
Что ж ты хлещешь, что есть мочи,
распоясывая драйв,
(заторчала, между прочим,)
"экзекуция" мне в кайф...
Хлоп! Ушат воды холодной -
перехватывает дух
и ору я что есть дури:
ОЙ! да АЙ! да...

Замок песочный непрочный,
Строить его мы не будем,
Но будем строить здесь точно
Прочный, тот что не забудем.

В замок с тобою добавим
Нежности, света и чувства.
Также сюда же прибавим
Каплю любви, чуть безумства.

Крышу лишь из ожиданий,
Печку из камня страсти.
Нам тут не надо страданий,
Разной заразной напасти.

Стены из изобилий,
Пол, потолок из ласок,
Нашу кровать из лилий,
Ну а подушки из сказок.

Дом будет пусть невидим
Для черноты, грязи, фальши.
Мы этим странным...

В мастерской
Запах красок и глины,
И разбросаны по полу кисти,
И разбитых скульптур руины,
И в открытые окна листья
Залетают с опавшего сада,
Растворяясь в полотнах пейзажей,
И сухая лоза винограда
Тлеет в печке,
Измазанной сажей.

В грязной робе,
Смертельно уставший,
Старый мастер лежит на кушетке.
Глухо треснул
Стакан упавший,
Две синицы щебечут в клетке.
Где-то
Музыка тихо играет,
А в избушке
Среди паутины
Старый мастер глаза закрывает,
И вокруг
Оживают картины...

Распахнув по шире двери, утро я впущу в наш дом.
Ветерок прохладный, сонный, в листьях винограда, загулял,
И доносит запах роз, пьянящий, томный, оседая сладкой ноткой на губах.
Верю, в это счастье и не верю, ты меня не потерял…
Пузыриться в турке кофе пенкой, кухню обнимая в тёплый аромат.
Растворюсь как солнце в облаках, в твоих ласковых руках…
Белоснежным пледом, нежно укрываешь и чуть слышно шепчешь: Милая, родная…
Утра хрупкая прохлада, разве что-то еще надо, просто быть с тобою...