Печальные лица

Нас море примчало к земле одичалой
В убогие кровы, к недолгому сну,
А ветер крепчал, и над морем звучало,
И было тревожно смотреть в глубину.

Больным и усталым - нам было завидно,
Что где-то в морях веселилась гроза,
А ночь, как блудница, смотрела бесстыдно
На темные лица, в больные глаза.

Мы с ветром боролись и, брови нахмуря,
Во мраке с трудом различали тропу...
И вот, как посол нарастающей бури,
Пророческий голос ударил в толпу.

Мгновенным зигзагом на каменной круче...

Осквернять то, что было и то, что когда-то случится,
Мой пропахший город, в нём пустые стеклянные лица.
Я гляжу несмело и рука дрожит в лихорадке.
Что с тобой случилось, почему вместо сердца - пятна.

Чёрной краской скрыть то, что было когда-то ценным.
Мой пустынный город, мой единственный и неверный.
Что случилось с миром, почему поблекли все тени.
Время ставит точку. Время помнит и время верит.

Лихорадка бьёт и дрожит нож над правой кистью,
«Я тебя люблю» непонятным...

Наша сказка рождалась в осеннем лесу,
И ее нам дарили багряные листья.
И прощаясь, на крыльях нам птицы несут
Эти грустные ритмы, и светлые лица
Незнакомок, парящих над этим костром,
Нам приветливо снова в тиши улыбались.
И веселые вихри осенних ветров
Обнажали тела тех печальных красавиц.

И березы казались стройней и белей,
И навстречу бежал, разыгравшись, лисенок,
Наша сказка сплетались из тех журавлей,
Что рванули в простор и парят невесомо.
Знаю, это осеняя дивная Русь,
Умирая...

Осень женщины прекрасной

И дивная осень коснулась крылом золотистым,
Прозрачные листья отправились снова в полет,
И хочется быть невесомым, и теплым, и чистым,
Когда это солнце не жаркое ласково шлет
Последний привет убежавшего в полночи лета,
А мы не заметили, как оно таяло рядом,
И теплая осень ворвалась в наш мир до рассвета,
И сбросит одежды, и будет кружиться дриада.

И девушка снова Купалу проводит слезами,
Такого любовника долго не будет в тумане,
И дивная осень царит...

Как тихо по городу осень крадется
И прячется где-то, и вновь возникает.
А нам только ждать и мечтать остается,
И листья, как птицы, в тумане порхают.

И лица сегодня немного печальны,
Как бабочки – им улететь бы куда-то.
И только за этой тоскою и тайной
Вдруг страсть проступает,как будто расплата,

За то, что мы лето свое упустили,
За то, что в трудах позабыли про это.
И Овсень веселый, когда загрустили,
Нам дарит с улыбкою бабье лето.

Конечно, от нас отступился Ярила,
С укором...

Наступает особая ночь,
Королевской охоты безумной,
Пробудившейся в древнем проклятии -
Расцветающей полночью лунной

Когда встанут опавшие листья,
Силуэтами зыбкими всадников ,
Над прозрачной лесною росой -
Над мертвеющим миром лишайников

С изможденными бледными лицами,
Под вуалью из гибких кореньев,
В проржавевших доспехах стальных -
Вместо плоти наполненных тенью

Под щемящие звуки волынки,
Что звучит в тишине все быстрее,
Под печальную странную песню -
Обезглавленного...

Что с тобой приключилось, отчего ты грустишь?..
Отчего, не жалея себя, в непокое
Ты находишь себя?.. Снова сердце как мышь,
Убегает куда-то, такое живое…

И, стараясь вовсю, и стучать, и любить,
Мчится в поиске вечном забот и деяний…
Так, наверное, стОит и Верить, и Быть,
Без сомнений и страхов, что кто-то изранит…

Так, наверное, надо, стремиться сквозь тьму,
Через грустные дни, пробиваясь на волю…
Что случилось с тобой?.. Расскажи, я пойму,
И смогу взять себе часть страданий и...

С добрым утром, осень.

Под ногами хохломская роспись,
Из листвы покрывшей тротуары
И поет печально песню осень,
А ей в ответ поет моя гитара.
Припев.
Золотись - золотая,
Серебрись дождем срываясь,
Дари тепла последнего минуты.
Улыбнись, не унывай,
Ну, что ж ты хмурая такая,
Здравствуй, осень, здравствуй,
С добрым утром!

Птичьих стай безрадостные крики,
Впрочем, кто придумал, что им горько?
Это грустно нам, а птицы? Им ведь
Это путешествие и только.

Бьет в лицо внезапно...

Это птица удачи парила над миром иллюзий,
И срывалась и падала, и поднималась опять.
И ее забывали строптивые грустные люди.
Разучились смеяться, они не умели мечтать.


Их угрюмые лица пугали ее и терзали,
И она улетала, но вновь возвращалась в наш мир.
И какие-то сны и видения нас чаровали.
И опять возвращался мужчина, печален и сир.

Но в оставленном доме ему не нашли тогда места,
Был он где-то вдали, и тонули в тиши облака.
Кто там снова остался? Вся в черном жена, а невеста...

В Книге Судей израильевых
Продолжается страда,
Перманентное насилие
Не затихнет никогда.

Иисус Навин преставился,
Шороху навёл окрест,
Где зачистками прославился,
Прогоняя с родных мест

Хананеев с Феризеями,
Списывая всех в утиль,
Кто стояли ротозеями
У евреев на пути.

Отдохнуть от этой сволочи
Навсегда решил Отец...
Сын Иуда с Божьей помощью
Подхватил меч-кладенец

(Не был сыном Иисуса он).
В продолжение войны
Не одни юнцы безусые...