Пасха Христова

С чем сравнить сердце матери,
Потерявшей любимого сына.
Может, с греческим кратером*,
Полным слёз до бездонности синей.

Слёзы алым разбавлены,
Из Грааля Христовой вечери.
Свечи жизни оплавлены,
Догореть до конца не успели.

Почему не кричала ты,
Не велела минуть распятия?!
Почему нет отчаянья?!
Тайну знала. Но спрятала.

Дух конформизма в ничто оценя,
Божий глагол возвещает сурово:
«Кто не со Мною, тот против Меня».
Грозен сей глас ревнованья Христова!

Честь и безчестье в «сращенье культур»
Рады скрестить восхвалители блуда.
Богу ли польза от этих натур?
Хватит с Него поцелуя Иуды!

Божию Кровь с любострастным вином
Души продажные ныне мешают,
Мажут святыни зловонным г…м –
И к «толерантности» всех призывают!

«Всякая плоть от рожденья слаба,
И наслажденье – законное дело.
Бог не создал человека...

В капле апреля слеза Богородицы
Ярким рубином горит.
Перед причастием верим, как водится,
Добр Христос - всё простит.

Батюшка, ложкой, вливает спасение.
Очередь дышит в хребет.
Бабушки смотрят в твой рот, с умилением.
Вот, закуси, на послед.

Малый кусочек просвирки для памяти -
Подвиг сегодня свершил.
Миг покаяния, флагом, на бамперы,
Без напряжения жил.

Капля за каплей по следу крестовому,
Будь то апрель или май,
Тянутся к нашему Храму Христовому.
Только впусти и вкушай.

У Люцифера, как известно,
Любимый козырь – клевета.
Её используют всеместно
Враги воителей Христа.

Любую измышляют небыль,
Любые вешают грехи,
Когда выигрывает небо
В извечной битве двух стихий.

Всё под луной, увы, не ново,
Сей метод в древности возник.
«Диавол» – греческое слово –
По-русски значит «клеветник».

Мы клевету стерпеть готовы,
Чтоб наши ведали сыны,
Кто на земле – рабы Христовы,
А кто – исчадья сатаны.

Время подлой неправды. Время злого коварства.
Время делать валюту на Господней крови.
Время славить лукаво сатанинское царство
Как эпоху всеобщей и братской любви.

Позабудь, человече, о Христовых заветах,
Грабь, блуди, не стесняйся, ты для этого рос!
Счастье строится просто – НА КОСТЯХ И КАСТЕТАХ,
А убить ради денег – разве это вопрос?

Убивать можно разно: или для ограбленья,
Или ради короны, или РАДИ ЛЮДЕЙ.
Человечество – просто СТАДО ДЛЯ ИСТРЕБЛЕНЬЯ.
Так взорви его бомбой! Так...

Презрев заветы прадедов и дедов,
Мы сердцем лживы все до одного:
О Боге вспоминаем только в бедах,
А в счастье забываем про Него.

Устами исповедуя Иисуса,
Дел милости не думаем творить,
И стало «признаком дурного вкуса»
О заповедях Божьих говорить!

Во глубине безмерной, сокровенной
От поруганий прячется Любовь.
Возвысь, поэт, свой голос вдохновенный,
Напомни миру про Христову Кровь!

Сгустилась тьма над Иерусалимом,
Была земля от бешенства слепа,
Когда в Христе, мучением...

У вельможных мерзавцев сны по-прежнему сладки,
Чем глушАт они совесть, утверждать не берусь.
Миллионные жертвы золотой лихорадки
Застолбили крестами Православную Русь.

Глас пророка в пустыне не услышан покуда,
Для него – лишь акриды да удел наготы.
На Христовом престоле воцарился Иуда,
Умножающий дивно на кладбИщах кресты.

Перед Богом рискуем оказаться в ответе,
Позволяя злодеям что угодно творить.
Что ж так правды боимся, сумасбродные дети?
Всё равно от народа правду не утаить.

Не хочу ни чьей любви более,
Не хочу ни чьего почтения,
Хочу ощутить Христову боль я
От распятия до Воскресения.
Все напраслины и оскорбления
Не достойны моего внимания,
Потому,что Бог попустил
всё это мне.
Это веры моей испытание...

Не делай из меня чужого…
Я жил с тобой –
пять тысяч лет.

И не удастся без поджога -
за пять секунд стереть мой след.


Мы хлеб разламывали
вместе.
Мы жизнь варили сообща.
И ты была моей невестой…
Судьбой и матерью… И сча…


И сча… стьем… тонким…
спелым… грубым…

Как страшно знать, что мы враги.
Никак… не слушаются губы…
И не шагаются шаги…


Не делай из меня чужого!

Я врачевал
сквозь простынь дым –
твои укромные ожоги
Христовым семенем своим…

И я был больше...

О, Сириус!
Я так Хочу Домой!
В Обитель! Под Покров!
Стосолнца Нашего!
Где Свет Зелёных Глаз
Сияет Твой!
Я на Земле Испила
Карму Полной Чашею…
И Искупила Мир
Своей Судьбой.

Земля тяжёлая,
охвачена страданием
средь полчищ тёмных
рвётся к Алтарю —
Покрова Матери Великой
Мироздания…
Я Сей Скачок Её
Боготворю!
Замедленно течёт
рекою хульною
весь негатив, исторгнутых
веков,
в Сварожью Ночь…
И потрясает буйною
Земля усталая головушкой
лесов.

Невиданно! В...