Парочка унций 2012

Я сегодня — встретился. С пулей.
Пуля сплющилась. Она не знала,
что бываю я — в хлам хмурый,
что бываю я
из металла.


Я со смертью разминулся. Дверями.
Не дотумкала косая-мадонна,
что я шастаю — между мирами,
как затравленный…
как заведенный!…


Я сегодня встретился. С тобою.
Ты прошла через меня. Навылет.
И какой садист назвал это —
любовью?
Вы встречались с этим?? Вы – выли?!…


В двух мирах хохочут. Турки-персы.
Потешаются над нами — сутки…
Я крещу их кулаком. Бесы...

Ну, не делай, родная, мне холодно!…
Там и так холодильник внутри…
Столько льда
в гулком сердце наколото:
вмерзли клапаны! Вот… посмотри…


Ты не бойся глядеть в грудь отверстую.
Там всё чисто. Там всё не земно.
Там звезда —
в рот спускается бездарю…
Я пишу каждый день. И давно.


Я живу — нараспашку распаханным.
Я в распахнутый воздух
молюсь.
В гулком сердце… тире…
Вмерзли клапаны.
От того-то в стихах моих
грусть…


Я люблю тебя — нежную… сильную…
Неприступную… тоже...

Ночь скрипит на воде.
Стынет роза ветров.
Тесный кубрик накрыт перегаром…

Что ж так колет и светит??
Да прямо в нутро!…
Не давая мне сгнить
по подвалам…


Шквальный ливень
на вантах растянут навек.
Он прикован к ним. Как каторжанин.

И зюйдвестка, промокшая на голове,
ни черта уж не соображает.


Неба ломаный край
всё болит и болит…
Мелких звезд незнакомых навалом…

Я сто лет, в-курву-душу, не помню молитв!!…
Но стою и молюсь
за штурвалом…


Пусть я — не доплыву...

Из небесных с проседью генштабов
дан приказ: любить… Тебе и мне.

Крупные топазины каштанов
закоричневели
по траве.


Замелькал по паркам сизый вереск…
В городе — сумбур
и волшебство…
Ах, зачем же ты, родная, веришь
в хулигана-парня своего?!…


Листопад — святой и шаловливый…

О пятиэтажку — сорок раз
в прозолоть мелированной гривой
трется осень… как о коновязь…


Некому — погоду распогодить!…
замолить… убавить это всё…
И каретным
Царским колесом —
низкие лучи...

Милая, вот тебе вечность…
глаз моих…
губ моих…
рук моих… медленных…

Малая вечность, конечно.
Ну уж, какую имею.


Шепчет палаточный полог…
Звезды пропахли речной серой заводью…
Может,
я тот, кто наполнит?…
смелым теплом — твои пальцы озябшие…


Может, я тот — кто исполнит??…
все твои планы в Европе и Азии…

Входом —
в саму преисподнюю
полупотухший костер сверху кажется…


Склеит серебряной изморосью
наших кроссовок квартет —
наспех сброшенный…

Встанут у...

Не славословьте классикам. В литавры.
Не мироточьте. Вы же не свеча.

И по плечу трепать их — не пытайтесь.
Не дотянуться можно. До плеча.


Не кланяйтесь.
А просто наклонитесь,
упавший факел — с трассы подобрав.

И огненною марафонской нитью
прошейте небо!… с краю декабря…


И — по плевкам замерзшим
и проклятьям,
сквозь серый строй пигмеев и верзил

спешите к тем,
кто нам — отцы и братья…
кто классно-классно в жизни всё вершил!…


Так что в итоге??…

Раны ножевые...

Дождь забыл на окне
мириады дорог…
Столько капель — кривых и живых!… на Руси…

В разлинованном мире
живи поперек.
И полночи — молись.
А полночи — греши!


И не майся в святых. Не ходи в сволочах.
И еще, мой родной:
не мечтай
отдохнуть…

Непокорной
славянской саженью в плечах
выбирай свой Всеблагостный Проклятый путь…


Что? Заела промозглость…
Нет силы в руках??…
Так умри. Чтоб вернулись и сила и злость.

Так меняй:
и – погоду…
и – сны…
и – века…
Чтобы...

Если тебе одиноко взгрустнется,
Если в твой дом постучится беда,
Если судьба от тебя отвернется, -
Песенку эту припомни тогда.

В жизни всему уделяется место,
Рядом с добром уживается зло...
Если к другому уходит невеста,
То неизвестно, кому повезло.

Если случайно остался без денег,
Верь, что придет измененье в судьбе.
Если ж ты просто лентяй и бездельник,
Песенка вряд ли поможет тебе.

Песенка эта твой друг и попутчик,
Вместе с друзьями ее напевай.
Если она...

Зайди в мой сон… случайною мечтой…
И насели — безумный мой Солярис.
Чтоб хлынул дождь.
Чтоб простыни измялись…

Чтоб грунт пропах — святой водой речной…


Антимиры сольются, осмелев…
И мы обнимемся: антимиряне…
И я кусок метана обменяю
на твой мечтательный бесплотный хлеб…


Нагрянь!… судьбой и правдой
в жизнь мою.
Напружь рисунок вен. Сиреневатый.
Пусть крови вкус — смешной… солоноватый…
змеится на губах… в слепом бою…


Опять мы умираем. Влет и вплавь.
Среди атак...

Выстрел. Гильза квадратом летит вдоль бугра…
Встречной пулей —
смерть лыбится:
фюить… фють… фить!…

У меня есть право. Не умирать.
У меня есть вечное право. Любить.


Но ромашки не знают: к чему этот бой!
И вербейник не в курсе —
зачем нужен враг?!…
Все две тысячи лет. Мы воюем. С собой.
И вся жизнь рикошетом летит. Вдоль бугра.


Я ударил штыком. Совесть наземь сползла.
Я нажал на курок. А напротив — судьба.
И опять в моих пальцах… квадратом зола…
Ну, зачем мы в...