Панихида

Я не гожусь для панихиды,
Мне просто хочется любви,
Слагая вместе небыль,были
Ручьями звонкими войти
В узоры радости и счастья,
Не принуждая никого,
Мне просто хочется участья,
Мне просто хочется зеро.
И чтобы мне не говорили
Куда бы строки не вели,
Я знаю истина есть в силе
Прикосновения любви.
Прикосновения глазами,
Руками сердцем и душой,
Фонтан зажечь над полюсами
В творенье истины земной.
И бить с него на всю округу
Планеты, в солнечной любви,
Не ждать, а проживая чудо...

Завидуют… Ох, как завидуют…
Не обойдут ни мертвых, ни больных…
И клевету не остановишь панихидами,
И обижаются не только на живых.

Творец живет всегда в своих творениях,
В делах его бессмертная душа.
Завистник жалок, он не знает вдохновения,
Уйдет из жизни, и его не вспомнят никогда.

Пусть кто-то говорит, что мало света,
свободы нет и через раз дышать,
и стыдно им печёночным паштетом
гостей своих на праздник угощать.

Пусть говорят - покойником быть легче,
чем жить в такой стране её судьбой,
и через одного пора повесить
"кто видел Кремль в час утра золотой".

А я жениться тут решил во вторник-
моей невесте в пятницу рожать.
На свадьбе будет местный подполковник.
Без лишних плясок будем отмечать.

Невеста- дура хочет уж второго,
трезвонит всем, что с браком...

Любомир сидел, склонившись,
И с печалью на лице,
Так от слуг и не добившись,
Что случилось во дворце.

Где жена его, Милена?
Ведь была же в терему!
Не прошла ж она сквозь стены…
Как исчезла? Почему?

Да! Была в своей светлице
Перед зеркалом, одна.
Но она же ведь не птица,
Улететь чтоб из окна.

И не выпрыгнешь в окошко:
Над землею высоко …
Да! Не птица и не кошка!
Что ж случиться-то могло?!

В деревнях прошли окрестных,
Всё надеялись, а вдруг …
Всех крестьян спросили...

Белый смог растаявшего утра
Опустился птицей в водоём,
Обретая с солнышком попутно
На Земле проявленного Дом.

...В новые возможности и виды,
В новые поступки и дела,
Отпустив о старом панихиды,
Расцветает матушка-Земля.

В каждом открывая те таланты,
Те дары, что ждут наверняка
Развязать затянутые бАнты
С сундучка их сердца и ума.

Разложив на белом побережье
Опыта жемчужного улов,
Плещется любовью и в надежде
Океан не выраженных "снов"--

Что найдёт своё любой и каждый...

Спеши дыханьем увлечённым
на проблесковый маячок
любви, где холод, голод, страх,
слезой весны душистой затянулись,
омывшей пресный, чёрный лоск
созвездий февраля.
В межрёберном пространстве марта –
сверкнёт, поблекнув, снег,
убитый тихой лаской,
в которой, нежные ладони, ночи ждут.
Заснеженного сердца панихиду
толкнёт, приливной скукой, под обрыв –
к свободному полёту, к кривизне
холодной сферы горизонта,
к беспризорной
бессоннице горячих глаз,
и прочим покаяньям...

Тишина, ни шороха —
Телефон молчит.
И не пахнет порохом,
А душа горит.

Пустота как Дракула
Точит, хоть кричи.
Что б заполнить вакуум
Патефон включи.

Панихидой грустною
Патефон шуршит.
Не заклинить музыкой
Трещину души.

Выходи на улицу,
Заводи друзей —
Пустота заполнится
Посреди людей!

Константинополь - Православия оплот
И Рим второй, у стен трёхсот тысячная турков
Армия, защитники: три тысячи италийцев,
Шесть тысяч греков. Крещение приняв

Царь Константин не мог подумать
О том, чтоб отступить, Царьград - обитель
Православия не мог без боя сдать,
Уж лучше жизнь Христу отдать!

Полягут все, и царь повержен
Константин, и сотни тысяч горожан!
А жертву христиан за Христа и Крест
Бог примет, Москва поднимет Веры крест

И на Руси Святой восстанет...

Слетает листьями шиньон
В осеннем жёлто-красном цвете.
И старый белый шампиньон
Грустит задумчиво о лете.

Да и цветы почти без травки,
На чёрном фоне в панихиде,
Одев поношенные шапки,
Как-будто говорят:-"Простите!"

Остатки вод сливает небо.
Пора небесные склады
Заполнить на всю зиму снегом,
Чтоб не было и в нём нужды.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2013

Когда в душе одна печаль
Бесчувствие тебя спасает -
Оно отводит во тьму боль
Но и во тьму же увлекает

Порою жизни не хватает
Понять что есть Стена барьер
Который к счастью не пускает
И одиночество тому пример

Любовь как роза и ее шипы
До крови могут ранить
Но те во истину глупы
Кто в страхе стену начал строить

Когда в душе одна тоска
Бесчувствие тебя спасет
Но будет Смертью у виска
Что панихиду пропоет