Памятник гранит

Небо – наркотик,
для тех, кто умеет,
Читать между строк сокола-ветра,
И день, погребаемый в солнечной вере,
Струною отпеть закатного пепла.

У листопада дорожных напутствий
Собраны вещие сны и приметы,
Пенятся легкие воздухом улиц,
Ночь хороша молчаливым советом.

Небо – присутствие,
тех, кто не с нами,
Мера души, обнаженной пред Богом,
Тонкая грань наваждения взгляда,
Или дорога, всего лишь дорога.

Я ваши губы ощущал, такие сладкие,
взгляд томных глаз из-под ресниц ловил украдкою,
изнемогал в кольце обвивших меня рук,
сгорал в огне невыносимо сладких мук.

И аромат цветочный вашего дыхания,
и волосков, на лоб упавших, колыхание,
и тела гибкого податливый гранит…
Всё это память моя грешная хранит.

Роскошный день поёт мои напевы…
Весёлым утром я опять в пути.
Со мною как всегда идут три девы,
Чтоб сбить Святого с честного пути.

Три юных грации, беспечные, без дела,
Упруго шествуют, звенят их голоса,
Волнуют взгляд прохожих их Три тела,
И ветер, ветер - треплет волоса!

Смеясь, идём все вместе вдоль залива,
И я, как Бог, веду их в `Край иной`.
Нам плещет море синего отлива,
Поёт волна: `Здесь кончен путь земной!`

Я знаю всё: все времена, все были,
И мой рассказ – о бухтах...

Кому по жизни катит фарт,
Того преследует инфаркт
Там все на грани - жизнь игра
Быть может нет, быть может да.

Как быть тому, кто в поле пашет?
Кто от восхода, до зори
Такого слова знать не знает,
Есть слово - Труд. Ты хоть умри!

Удача - жалкое явленье,
Кому она друзья нужна?
Тому, кто верит в провиденье?
Гарантий нет, ведь Труд - ботва.

А сколько среди серой массы
Таких артистов развелось?
У них есть слово вот такое
Ну, на конец- то же - срослось!

Кто раздает, Её...

Правдиво можно лишь молчать.
Слова любые иллюзорны.
Они всё могут означать
И все значенья будут спорны.
Легко названья поменять.
Любые имена условны.

Все «этикетки» можно «снять»
И по другому «переклеить»
И по иному всё понять,
Переосмыслить, переверить,
Пересказать, переузнать,
Иною мерой перемерять.

А истина – она в тиши,
За гранью слов, абзацев, текста.
Доступна только для души.
В речах ей не хватает места.

Бегут в необъяснимой пустоте
Порезанные кадры "хэппи энда"…
Придуманная в трауре легенда
Гуляет болью в сломанном хребте.

Натянутый, как рвущаяся нить,
Старательно отточенный и ровный,
Твой почерк странной фабулой условной
Кричал: "Не смей! Не смей меня любить!"

Насытившись пугающим теплом
Ревниво-обнажённых нареканий,
Рассудок мой дошёл до скользкой грани,
Сбежав за неприступности углом.

Томила раскалённую свечу
Разлука в ожидающем режиме…
Случайности бывают роковыми,
Тебя...

Ты так нужен, пойми,
Как никто никогда...
Твои руки, глаза, твои губы...
Снова шепчешь: " Уйди..."
Я уйду навсегда!
Тебе стану лишь только подругой...
Снова в прятки игра...
За окном вновь дожди...
И безумие от поцелуя...
Снова фраза: "Одна?
Я приду... Только жди..."
Ты опять мое сердце волнуешь....
Снова жду...вновь обман...
Тишина...пустота...
Сообщение: "Знаешь, не вышло..."
Бесконечный азарт...
Появился...пропал....
И биение сердца чуть слышно...
Снова дразнишь меня...

за окном тихо падает снег я смотрю как летают снежинки и ни какой радости нет а по щеке скатилась слезинка я поняла 4то все безнадежно и 4то смысл в жизни пропал постояв и поплакав немножко поняла 4то меня ты не ждал я открыла окно со слезами в низ посмотрела мне ветер ударил в лицо и уже я жить не хотела я стояла на гране и 4егото ждала высота меня манит но держет рука оглянувшись дрожа и увидив его засияли глаза меня держали руки его

Когда иссякнет листопад
окошки занавесит дождик,
и осень, плачущий художник,
напишет почерневший сад,
в разбитом сердце сквозняки
поселятся и обезболят.
В ночь поседеют лес и поле
и неба впалые виски.

Во тьме мешает снег метель,
но тёплый круг от лампы светел.
Печальней всех на белом свете
поёт зимы виолончель.
Остыло на столе питьё.
Я слушаю мотив минорный.
И мне гадает кофе чёрный
на одиночество моё.

Метели сотня голосов....
Я глохну, я уже не слышу.
А снег очерчивает...

Сжигает луч ледовые дворцы,
Ветра сдувают замки на песке,
Шторма и волны крошат крепостей гранит,
Природа это вечность, это миг.
Лишь только дух внимает не спеша,
Не ставя в этих играх не гроша,
На вечность стен, религий, пирамид…,
Он ставит все, но только лишь на миг,
На миг когда творит, поет душа,
Летя по миру в творческом порыве
И нету равной ей, в тот миг,
По божеству и силе.
В тот миг она безмерно хороша,
И ей тогда не нужно не гроша.
Лишь только б эти миги были живы.
И в...