Памяти дань

.
Сияет Спас Нерукотворный,
заветный щит земли, страны;
для воинов – соратник грозный;
от ада смерти сохранит.

Погибнут зло и войско бесов.
Мы защитим Отчизну-мать.
Спас Всемогущий, Царь Небесный,
России собирает рать.

С молитвой верная дружина
за веру, Родину стоит.
И в битвах Спас несокрушимо
победы солнцем нам горит.
.
.
.
.
.
-- Главный храм. Спас Нерукотворный --

.
Небесный воин смотрит грозно.

Стекла, металла крепок стан.

Вперёд, сквозь бури, войны...

.
Кипят черноморские волны.
«Меркурий» стремится вперёд,
отвагой и мужеством полный!
Присяга на битву зовёт!
Отваги и мужества полны!
Бой смертный, кровавый грядёт.
.
Турецких линкоров бортами
зажат несгибаемый бриг.
Прибитый на гафель гвоздями
стяг русский над морем парит!
На гафель прибитый гвоздями
стяг чести в бессмертье летит!
.
Едины в решении смелом
погибнуть в неравном бою.
Герои свершают умело
маневры и бьют по врагу!
Герои воюют умело.
Изранены, бьют по врагу...

Я о тебе не забываю до сих пор,
Хранятся в памяти моменты давней встречи.
Но проникаю в наше прошлое, как вор,
Ещё ни кем ни разу не был там замечен.
Я знаю, ты о том не хочешь вспоминать,
И уважаю право забывать о прошлом.
Бывает, сам себе напомню: Старина,
Тебе сидеть и тосковать не стало тошно?

Я ничего с собой поделать не могу,
Настолько ты так глубоко запала в душу.
Надеюсь, мысли всё исправить убегут,
И мой покой тобой не будет вновь нарушен.
Я ничего не сделал, чтоб тебя...

Не прошло и время не сумело,
Излечить, сердечных моих ран.
Не прошло, душа не отболела,
И кричит, в тоски попав капкан.

Не прошло и боль не притупилась,
Просто стала, тоньше и острей.
Не прошло, само не разрешилось,
Не исчезло, в прошлом моих дней.

Не прошло, из памяти не стёрлось,
И тревожит из её глубин.
Не прошло, не стих печали голос,
Не пропал, став эхом сна долин.

Не прошло, обыденым не стало,
Не смогло, в событий тень упасть.
Не прошло, грудь жечь не перестало,
Не...

Я отпущу из памяти моей,
Всё то что душу, рвало мне тоскою.
И хмарь её, туман осенних дней,
Развеявшись, возьмёт с собою.

Я отпущу то в чём разочарован,
То в чём была, надежда шуткой злой.
И смогу встать, и в небе поймёт ворон,
Что зря кружил, ввыси он надо мной.

Я отпущу, то чем грешил невольно,
Что мне укором, душу во мне жжёт.
И мне как прежде, будет жить не больно,
И вспомню я, узор счастливых нот.

Я отпущу, всё то чем мир обидел,
То в чём ко мне, был злом несправедлив.
И...

Девушка на шпиле… Тёмный свод
неба ленинградского клоками.
Ас фашистский очередью бьёт,
разрывая душу с облаками.
.
Взгляд глаза в глаза! Бессилен враг!
Жив кораблик с золотым отливом.
Пулемёт замолк. Не сброшен стяг:
спрятан, слился с маской сиротливой.
.
А внизу тень смерти серой мглой.
Город мой любимый, милый страшен.
Стал неузнаваемым порой –
зданий строй войной обезображен.
.
Дни и ночи голод, холод, тьма.
Жгут зенитки ад прожекторами.
Цепи рвёт блокадная тюрьма
рёвом...

Напои, меня соком забвения,
Чтобы я, всё плохое забыл.
Чтобы я, взахлёб счастья мгновения,
Жизни радуясь, в днях моих пил.

Отпусти, не держи чувства путами,
Отпусти и прощаясь прости.
И прости, мою душу беспутную,
И обиды, ошибок пути.

И вослед, мне меня позабывшему,
Ни молитв, ни проклятий не шли.
Что не сбЫлось — не нужно Всевышнему,
Так устроена, данность Земли.

Не жалей меня, мне будет легче,
Жить не зная, меня подлеца.
И без памяти, может быть встречу,
Я душою...

Иисус сказал людям: – Будьте как птицы. Не думайте ныне о завтрашнем дне.

Не ведомо вам, кто увидит зарницу и кто не вернется, оставшись во сне.

Иисус заповедовал: – Станьте как дети, и к Божьему царству не будет преград!

Ребенок расскажет вам сказку. Поверьте в ее чудеса! Он – свидетель, он – прав!

Иисус объяснял: – Славлю, Отче, Тебя! Утаил Ты от мудрых жизнь вод и земли,

Но открылся младенцам, с любовью храня в чистоте детских душ веру в Правду Любви.*

*Иисус сказал: славлю...

Тонкое лицо императрицы,
золотая роза на груди,
брови как встревоженные птицы
крыльями взмахнули впереди,
и мелькают то леса, то скалы,
и встают из полуночной тьмы
Соловки, лубянские подвалы,
ледяные склепы Колымы,
бьются кони, плачут чьи-то дети,
тени, тени рвутся наяву,
офицеров, сваленных в подклети,
девушек, распластанных во рву,
рвется прах с заброшенных погостов,
комом к горлу подступает прах,
ледяная лапа холокоста
на Ее заснеженных полях,

но летит!
летит по белу свету...

Ты для меня теперь явилась
Любимой, Музой и Сестрой -
О, сколько душ соединилось
В твоем лице, в тебе одной!

Веленью Божьему подвластна,
Всегда любить обречена,
Ты утонченна и прекрасна,
Как византийская княжна.

В тебе заложена троичность,
И тут уж как ни посмотри,
Хотя одна ты только личность,
Но для меня ты - целых три.

Когда твой взгляд, умен и тонок,
Улыбкой нежной просветлен,
Я весь ликую, как ребенок,
Я трижды счастлив и влюблен.

Я становлюсь, с тобой...